В 41 год я, в одну секунду, из полного сил, здорового человека, превратился в беспомощного, прикованного к постели инвалида первой группы… Которого жене отныне приходилось кормить с ложечки. Надо было учиться жить и двигаться заново.
Если раньше, я пребывал в постоянном цейтноте, и времени на всё катастрофически не хватало, то теперь – спешить было абсолютно некуда… Сутками, целыми неделями, перед моими глазами белел один и тот же выщербленный потолок больничной палаты. А в голове ворочались самые мрачные мысли… Почему я сразу не захлебнулся и не погиб? Зачем мне теперь такая жизнь? За что меня так жестоко наказала судьба?!
В эти тяжёлые месяцы, чтобы хоть как – то отвлечься от своих чёрных мыслей, я много читал… В том числе – и оказавшуюся под рукой духовную литературу. Ирина, жена, ни на минуту не отходила от меня… Ни днём, ни ночью. Она переворачивала страницы книг, тормошила постоянно разговорами, не давая совсем упасть духом.
Часто в нашу маленькую одноместную палату городской больницы заглядывали и верующие люди, прослышавшие про мою беду. Всё таки, я был известным в Моздоке человеком, благодаря своей работе на радио и депутатской деятельности. Мы с женой вели с ними долгие беседы на религиозные темы.
С большим интересом я слушал в эти долгие месяцы, через наушники, проповеди и выступления наших православных просветителей, записанные на портативный магнитофон – диакона Андрея Кураева, профессора Московской Духовной Академии и семинарии Алексея Осипова, и многих, многих других… И постепенно, в моём атеистическом мозгу произошёл настоящий переворот. Конечно же, решающую роль в такой коренной переоценке всей предыдущей жизни, сыграла полученная травма.
…Осенью 2003 года я покрестился, прямо в больничной палате. Обряд провёл знакомый православный священник. А в 2004-ом, как только смог сидеть и передвигаться в инвалидной коляске, мы с Ириной обвенчались в моздокском Храме, в окружении своих детей, родственников и друзей.
В декабре 2007 года, вспомнив своё былое увлечение живописью, я решил серьёзно заняться художественным творчеством. Ведь мне всегда так хотелось рисовать! Вот только времени на это раньше не хватало…
Поскольку, несмотря на ежедневные, специальные занятия, восстановить движения в кистях и пальцах так и не удалось (хотя, сами руки, слава Богу, через полгода реабилитации заработали!), писать свои картины я приспособился средним пальцем правой руки, используя масляные краски, и льняное масло, в качестве разбавителя. И вновь моя жизнь наполнилась смыслом и интересным делом, не оставлявшим места для депрессии… Поддерживаемый женой, близкими и друзьями, я весь погрузился в живописное творчество.