– Конечно, – согласился я.
Работа оказался той самой закрытой тканью картиной, на которую я обратил внимание сразу, как спустился с крыши. Сокол, немного рисуясь, сдернул ткань, и на мой суд предстал пейзаж у моря.
– Красиво, – сказал я, но, как ни пытался, так и не смог понять, в каком месте она не закончена. – Это ты тот самый поселок в Туапсе нарисовал?
– Да, – почему-то погрустнел Сокол и накрыл картину снова. – А ты чем занимаешься?
– Я пишу.
– Что пишешь?
– Пока еще не решил. Прозу, наверно.
– Покажешь?
– Покажу. Только надо дописать.
– Давно пишешь?
– Только начал.
– Ясно.
А незаданный вопрос так и висел в воздухе.
– Саша твоя девушка? – решился я.
– Нет, – как-то даже расслабился Сокол, он словно тоже хотел этот разговор начать. – На самом деле у нее есть жених, крутой.
– «Крутой», это как – бандит?
– Да кто знает, может, и бандит. Может, просто мажор, а может, в бизнесе хорошо разбирается.
– Богатый то есть.
– Судя по новой «Ауди» – да.
– Понятно.
– Самое обидное, что мы почти начали встречаться, как вдруг этот кекс на своей иномарке нарисовался. Родители ее, что ли, познакомили. Неважно. Короче, наша Саша, конечно же, сразу на всю эту роскошь повелась.
– Зря ты так. – Мне очень не понравились его слова, но, возможно, в нем говорила обида отвергнутого парня. – Мне она такой не показалась.
– Да все они «не такие». – Сокол надолго приложился к бутылке и оторвал от губ, только осушив. – Еще будешь?
– Я это еще не допил.
– Пойду себе принесу.
Пока Сокол рылся в холодильнике, я решил более внимательно изучить другие картины. Там было на что посмотреть. Тут были не только пейзажи, но и портреты. Очень хорошие, живые портреты. Наверно, то были картины отца Сокола. И как-то у них это получается в судьбе? Я имею в виду творческих людей. Всегда какие-то проблемы с отцами. Чью биографию не почитай, у всех одна и та же история – папа бил, папа пил, папа застрелился, повесился, пропал. И после этого у них начинался творческий подъем. То же, кстати, у супергероев – папу грохнули, надо за папу мстить. Почему-то кажется, что и комиксы пишут такие же недолюбленные отцами дети. А может, в этом и есть секрет творческого прорыва и последующего успеха? В таком случае мне тут ловить нечего. С моим папкой мне в надрывные создатели не прорваться, только в клерки. Впрочем, может, так и выйдет, если я буду распивать пиво на чужих диванах, вместо того чтобы писать.