Да, совсем забыл: одной из замечательных черт моего нового дома был выход на крышу. Выход был в виде квадратного ржавого люка, который хозяин очень расхваливал. Дескать, только в его квартире и еще в одной есть такие выходы. Правда, особых преимуществ я в этом не видел, люк даже не открывался (я ободрал все пальцы, пробуя это сделать), а если бы и открылся… Ну что, скажите на милость, такого замечательного можно найти на современной крыше? Преимуществ не было, зато нашел один большой минус – голуби. Вот никогда бы не подумал, что птицы могут так громко топать. Мне и так-то не очень спалось на новом месте, учитывая отсутствие удобств, а тут еще и этот шум. Наверно, я мог бы привыкнуть, люди ко многому привыкают. Я же привык работать финансовым аналитиком в папиной фирме? Правда, недолго. Через год сидения в душном офисе и общения с древними бухгалтершами я начал подвывать. Не так я видел свое будущее. А как я его видел, сейчас расскажу.
На первом курсе института взбрело мне в голову написать рассказ. Простенький такой, про то, как два друга гуляли по озеру и провалились. Видимо, у меня еще тогда открылась страсть к мрачному взгляду на мир. Но ничего не поделаешь, заголовок местной газеты так вдохновил меня, что история не могла получиться доброй. Заголовок был поэтичен и мрачен, наверно, тоже написан несостоявшимся писателем – «Лед матового цвета». Какая сила! Сразу понимаешь, что красиво и страшно. Рассказ понравился моим друзьям. Впрочем, тогда друзьями мы называли всех, с кем вместе пили на лужайках и с кем ходили драться за правду. С тех пор я нет-нет да выдавал пару рассказиков в месяц, не думая, что из этого что-то получится или как-то мне этот навык пригодится. Но как-то раз один человек творческой профессии сказал мне, что это писательство. Я не сразу поверил, но очень захотел, чтобы это было правдой. А потом появились самиздат и проза. ру. И я целиком окунулся в эту мечту.
Но был институт, была фирма отца, и на меня были большие планы у всех. Я не мог стать «свободным художником». Я должен был стать человеком. И я стал. А к концу года, когда мне всучили заслуженный отпуск, – запил. Мне всегда нравился вкус коньяка, но я не любил эффект алкоголя. В тот раз эффект был на руку. Я поругался со всеми друзьями, которые не хотели меня слушать, не хотели со мной говорить. По крайней мере, о том, о чем я хочу говорить. У них были семьи, сварливые жены, дети, машины, дома, дачи. А я смотрел на них и видел себя таким же. Таким же, как миллионы людей вокруг, таким же, как родители. Нет, в этом нет ничего плохого, у меня замечательные родители. Да и люди вокруг живут правильно, честно работают, отдыхают, даже путешествуют. Все кругом только и делают, что работают, копают картошку и путешествуют. Кто-то путешествует к родственникам в деревню, кто-то на родные черноморские курорты, а те, что побогаче, – на заморские пляжи разной удаленности. Конечно, много путешественников, которые избегают палящего светила и предпочитают набираться эмоций в красивых странах, где звучные названия из кино встречают за каждым поворотом. Страна путешественников и фотолюбителей. И одна на всех мечта – пожить красиво, «как там». И в этом тоже нет ничего плохого, просто снова – как все.