С этими словами я устроился на кровати полулёжа и не сводил с неё взгляда. Камин, что находился справа, слишком красиво освещал черты моей жены – убийцы.
Широко распахнутые глаза пылали медовым цветом, влажные губы вздрагивали, красивые формы подчёркивались тугим платьем. Взгляд упал ниже - на тонкую талию, округлые бёдра. В разрезе тяжёлой ткани виднелись стройные длинные ноги.
Для девчонки из Третьемирья, у неё была слишком притягательная внешность. Слишком красивая своей, невиданной в Авенте, ядовитой красотой.
– Мне нужно раздеться, да? – нервно спросила она. Это было очень талантливой игрой.
– Не обязательно, – подыграл я.
– Ты тоже не будешь раздеваться?
– Можешь сделать это сама.
Ведь если я буду раздет, метиться в сердце будет легче.
Она промолчала, и выдохнув, будто до этого собиралась с мыслями, развернулась ко мне спиной. Тонкая рука взмыла вверх, Лея перекинула волосы вперёд обнажая тонкую спину. А дальше произошло то, чего я совсем не ожидал.
В полумраке блеснул тот самый тонкий нож, и она начала разрезать им ленты шнуровки на спине. Тёмно-синие кусочки атласа опадали на пол один за другим, а затем пышным облаком на пол опустилось и платье. Последним упал нож.
– Нечем было дышать, – пожала плечами она и повернулась ко мне лицом. – Мода не оправдание, чтобы так мучить девушек.
Я был готов рассмеяться, и, наверное, так бы и сделал, только к этой минуте желание окончательно застелило рассудок.
– Ты прятала нож, чтобы разрезать платье? – я подозвал её к себе жестом.
– Глупо, да? – она сцепила перед собой руки и начала заламывать пальцы. – Я не знала, как тебя попросить. И ты выглядел злым.
– Словами, – почти прохрипел я, сгорая от её вида. Это было ещё хуже, чем если бы она была голой.
Грудь, талию и бёдра обтягивал тонкий шелковый корсет, или что-то похожее на него, потому что в женской одежде я не разбирался. Эластичная ткань обнимала, подчёркивала и дразнила. Шёлк сливался с оттенком её кожи.
Я снова подозвал её к себе рукой, она послушалась. Опустилась на кровать и пододвинулась ко мне.
Ждать я больше не мог. Подхватил её и навис сверху.
– Лея, – не удержался и провёл губами по мягкой коже её щеки, – ты должна рассказать мне про свои крылья.
– Мои крылья – это жизнь, – негромко, но твёрдо ответила она. В её словах не было стеснения или робости, наоборот, отчётливо слышалась сила. С крыльями разберусь позже. С её странными ответами тоже. А сейчас…