Тринадцатый подошёл к мониторам системы оповещения и вывел на экран последние новости. Сообщалось о спасателях на поверхности и экспедиции, готовящейся выйти им навстречу. В данный момент инженеры проводили проверку шахты лифта, входных шлюзов, систем защиты от внешней среды, научники готовили экипировку и снаряжение, медики подбирали свои чудо-препараты и готовились как можно быстрее ликвидировать астерильность, неизбежно возникнущую после открытия шлюзов. Всё остальное население бункера деятельно участвовало в обсуждении предстоящей экспедиции. На все семь уровней только он, Тринадцатый, не занимался ничем, кроме напряжённой борьбы со скукой. Старт экспедиции состоится через четыре часа, поле чего шлюзы закроют. У группы будет шесть часов на выполнение поставленных задач. Потом шлюзы откроют, заберут назад людей, закроют, и начнется стерилизация внутренней среды. Понятно. Стало быть, реальные новости будут часов через одиннадцать – двенадцать. Черт, как же всё-таки долго ещё ждать. И неугомонный Сорок Восьмой в это время будет ещё на смене, после чего первым делом отправится к семье, так что сюда он заглянет и вовсе через сутки. Тринадцатый улыбнулся.
Добродушный и бесшабашный Сорок Восьмой, которого вне службы все знакомые называли просто Витёк, никак не вязался с образом степенного отца семейства. Кипучая энергия, бурлившая внутри папаши двух рыженьких дочек, вечно требовала выхода. Оставалось загадкой, как старший смены до сих пор ухитрялся не разорваться на множество очень мелких кусочков на работе, где основную часть времени приходилось сохранять неподвижность, серьёзность и крайнее немногословие. Зато после смены он с лихвой наверстывал своё, порой Тринадцатому даже казалось, что этот человек может пробежать марафонскую дистанцию, не переставая о чём-то рассказывать, и при этом даже не собьет дыхания. По крайней мере, автобиографию старшего смены Тринадцатый прослушал уже раз десять, а биографии жены и детей – раз двадцать. Когда-то Сорок Восьмой отслужил лет двадцать в милиции, после чего по протекции родственника и попал в охрану империи Шрецкого. Милицейское прошлое и охранное настоящее совершенно не укладывались с добротой и открытостью Витька. Наверное, именно таким был сказочный Дядя Степа милиционер, разве что ростом повыше. Тринадцатый снова улыбнулся и, вздохнув, полез в каталоги электронной библиотеки.