Ладони зачесались от этой мысли, но Дианка все отиралась рядом, мешая сосредоточиться на плане мести.
– Вечером встретимся? – шепнула она мне на ушко, обжигая кожу горячим дыханием.
– Не могу, – кашлянул я в кулак. – Дядьке обещал помочь!
– С чем? – удивленно уставилась она на меня.
Хороший вопрос! Какой вообще от меня мог быть прок?
Задумался!
В голову не приходила ни одна мысль, по крайней мере, адекватная.
– Н-у-у, – поскреб я макушку, пытаясь тянуть время.
– Иванов? – скрестив руки на груди, повторила Диана вопрос.
А я глаза закатить готов был. Неужели до нее не доходило, что в этот момент я просто хотел от нее избавиться. Вот засада!
– Да что? – взмахнул я руками. – Самооборона. У него этот… охранник заболел.
– И? Подработку, что ли, нашел?
– Допустим, – кивнул и спасительным взглядом впился в преподавателя.
Кстати, а какой предмет? Черт, не помнил.
Зато ничего лучшего не придумал, как плюхнуться рядом с Павловой, наплевав, что это место уже было занято Барановым, я просто спихнул его бедром со стула под недоуменные взгляды окружающих.
Переживут. И он тоже.
Вот Павловой это, конечно, не понравилось, но и бежать было некуда. Если только в окно, но этаж третий. Рама закрыта, значит… терпи, детка!
К счастью, с появлением профессора Диана испарилась, позволяя вздохнуть, а я неплохо, между прочим, устроился. Смущать Арину мне понравилось, единственный, кто недовольно бурчал, пытаясь отобрать у меня свой конспект – это Эдуард.
Но кулак, продемонстрированный тому, пыл парнишки остудил.
– Вообще-то, – пробубнил Баранов, устроившись все же сзади, – это мое место.
– Ага, еще скажи, что и девчонка твоя! – усмехнулся я нагло.
– Моя, – выдал это гад, – будущая.
Вот ты козел, Баранов! Какая она твоя? В мечтах, да?
В них я вообще король вечеринок и самый популярный парень планеты, но иногда надо мыслить здраво.
– Павлова, правда, что ли? У вас роман? – хихикнул, пользуясь тем, что преподаватель чертил что-то на доске.
– Ты больной?
– А чего ты от ответа уходишь? – толкнул я ее легонько локтем, глядя в эти глазищи, напоминающие омуты.
Ох, дьявол! А затянуть они могли! Я все голову ломал, глядя на нее, чувство странное такое присутствовало, но вот детали не хватало, чтобы картинка сложилась. К тому же я не очень понимал, какая.
Злился от этого, хотя вроде как спортсмен – эмоции умел держать под контролем, а тут они прям рвались при виде этой ботанички. Меня распирало дико, хотелось грудную клетку себе располосовать, чтобы душу вытащить, ибо сам не справлялся с той волной, что накрывала с головой.