На самом деле занятия в школе еще не начались, это нас, интернатовских, гоняли в школу весь август на дополнительные уроки. Вы можете подумать, что мы были какие-то особо тупые. Нет, просто так нас было легче контролировать, свободного времени почти не оставалось. Весь июнь и июль нас заставляли пахать на отработке, а в августе начинали долбить знаниями. Я до сих пор вспоминаю лидера Ираиду с содроганием: ее водянистые глазки, пылающие ненавистью, крючковатый нос и жирные складки, идущие вниз к подбородку по обе стороны рта. Она была похожа на отвратительную, растолстевшую сову.
Мы все тогда сидели возле нее на стульях, поставленных полукругом, слушали, и всем было, в принципе, наплевать. Главное – дождаться, когда же закончится час коррекции личностного роста, и тогда можно будет валить из школы, Джокер оказался единственным, кто поднял руку и спросил:
– Лидер Ираида, а правда, что с десятого века и по начало двадцатого вера конви была официальной религией страны?
А потом он, не дожидаясь ее ответа, задал еще один вопрос:
– А правда, что за это время территория страны увеличилась в десять раз и достигла берегов Тихого океана? И как такое возможно, что народ, исповедуя религию разрушения, смог создать на основе нескольких раздробленных княжеств самую большую в мире страну?
Джокер он такой: как срежет, так срежет. Иногда я думаю, что он знает все на свете. Однажды он признался, что запоминает все, что когда-либо прочитал.
Лидер затряслась от гнева. Такое с ней иногда случалось. Мой друг Длинный – ну то есть Саня Матвеев, называл такое состояние «сбоем программы». Какое-то время она давилась собственным бешенством так, что пузыри шли с губ, потом взяла себя в руки.
– Ну, Волжанин, дождешься ты у меня! – прошипела она. – Сама бюреров за тобой пришлю!
Волжанин – это фамилия Джокера.
Мы переглянулись. Если Ираида взбесилась, значит, дело дрянь.
Она повернулась, протопала к столу, жирные бока, обтянутые серым платьем, переваливались, включила лаймер,[2] вызвала вохровца, который возил нас из интерната в школу и обратно – толстого детину, каким-то образом увильнувшего от призыва в армию, и приказала ему проводить Джокера к куратору.
Не повезло Джокеру. Даже ювенальный инспектор уже считал, что по Джокеру плачет каторга, но до куратора Джокер не дошел. Он выпрыгнул в открытое окно со второго этажа и удрал, перемахнув через школьный забор. Понятное дело, вохровец прыгать за ним не стал. Оно ему надо, за такие деньги? Джокеру надо было найти фальшивый каунтер