– Что тогда? Какие последствия будут, если я случайно засмотрюсь на цесаревича? – с усмешкой я задала, казалось бы, такой простой вопрос.
– Все будут обсуждать твои промахи и ошибки, неохотно приглашать на балы, посмеиваться. Но худшим будет, если ты попадешь в немилость Марии Павловны. Уж она то позаботиться о том, чтобы ты поскорее покинула дворец. Сама или по «случайному» стечению обстоятельств.
В комнате вдруг стало тише, и мы ненадолго замолчали, чтобы не привлекать внимание герцогини. Мария определилась с нарядом, выбрав бледно-розовое платье, каждый слой которого завершал ряд бордовых кружев, сочетающихся с лентами в волосах.
Лизе и Ольге было дано около часа, чтобы переодеться к балу, и они, вновь вернувшись в покои герцогини, ехидно поглядывали на нас, напоминая о том, что мы до сих пор не готовы.
– Неужели косой взгляд в сторону цесаревича может обернуться столькими проблемами? – продолжила я беседу, стараясь не думать о времени.
– Смотря на кого из них ты посмотришь, и кто это увидит, – усмехнулась Варвара. Я хотела уточнить, что она имела в виду, но нас прервал голос Марии:
– Ступайте к себе, мне нужно переодеться, ваше присутствие меня отвлекает.
Молча мы кивнули в знак согласия и спустя секунду были за дверью. Никогда я ещё не ощущала такого гнетущего и непонятного чувства подавленности. При этом мне не переставало казаться, что я в чем-то виновата перед ней. Хотелось во всем услужить ей, понравиться, даже несмотря на ее высокомерие по отношению к нам. Нет, это было не уважение, это был всего лишь страх потерять то, что я обрела.
Пока мы шли вниз по лестнице и петляли по закрученным коридорам, я размышляла, какое платье мне надеть.
Платья незамужним можно надевать только светлых тонов: бежевые, розовые, белые. Впрочем, выбор у меня был не такой уж и большой. Три платья, одно из которых и так было на мне. Два же других были единственными нарядами за всю мою жизнь, их я прежде считала произведениями искусства. Однако увидев наряды Ольги и Лизы, я уже начинала сомневаться, что такие фасоны ещё в моде.
Мы оказались на развилке фрейлинских коридоров, когда наткнулись на мадам Анмут.
– Анна Георгиевна, подождите. Мне нужно с вами поговорить, —произнесла она строго, выходя из темноты. – Варвара Федоровна, вы можете идти.