– Да, я оставила Ваш ридикюль без присмотра. Это целиком и полностью моя вина. Прошу простить меня, Ваша Светлость, – я мгновенно позабыла все хорошее, что случилось сегодня за вечер и теперь все мои мысли были лишь о том, что теперь меня выгонят отсюда к чертям.
Мария еще несколько секунд пристально смотрела на мой поникший взор, словно наслаждаясь флюидами страха, которые от меня исходили, но неожиданно ее взгляд смягчился, и мне даже показалось, что она вовсе перестала злиться на меня.
–Елена Михайловна, – вдруг обратилась герцогиня к своей близкой помощнице, – мне нужна твоя помощь.
В ту же секунду фрейлина без лишних вопросов наклонилась ближе к госпоже, так что щеки у них почти соприкоснулись. Фрейлина принялась безмолвно выслушивать приказания, которые нашептывала ей герцогиня. Лицо ее не выражало ровным счётом ничего, лишь изредка уголок губ дёргался в еле заметной улыбке. Но говорили они так тихо, что услышать их было бы проблематично и в пустой комнате, не говоря уже о шумном зале.
Лиза и Варвара стояли чуть поодаль, лишь изредка оглядываясь на нашу разношерстную троицу. И, вероятно, мечтали, о том, чтобы Мария забыла об их проступке с сумочкой. Но герцогиня не была похожа на тех людей, которые быстро забывают и прощают обиды. И это не могло меня не тревожить. Я ведь действительно оплошала сегодня, и теперь мне стоило быть в десятки раз внимательнее к каждому ее взгляду и уж тем более поручению.
Тем временем Мария закончила монолог, который Елена выслушала особенно внимательно, после чего лицо герцогини заметно преобразилось. Контур стал мягче, а взгляд устремился в сторону буфетов, откуда удивительно приятно запахло травами и свежим мясом.
И вот уже Мария грациозно продвигалась по залу, собирая уважительные поклоны и приветствия, а мы везде следовали за ней. Почти все старались подойти к ней и выразить почтение. Ей отсыпали столько комплиментов, сколько моим ушам в жизни никогда не посчастливилось бы услышать. Она же принимала их с лёгкой иронией, как будто они ничего не значили. И этого я понять не могла. Как женщина может быть столь равнодушной к восхищению?! Мне было бы достаточно одного слова, чтобы почувствовать себя императрицей, а ей, казалось, было мало всех богатств мира, чтобы просто улыбнуться.
И все же, меня радовало, что она забыла обо мне, отдавая все свое внимание состоятельным гостям. И, когда я уже совсем расслабилась, продумывая варианты сбежать на пару минут за яствами, так дивно пахнущими со стороны буфета, ко мне вдруг обратилась Елена.