Вскоре прямо перед нами появилась небольшая, но весьма уютная беседка, напомнившая мне военный шатер, но украшенная посеребренными скульптурами рыбок и осьминогов.
– Здесь мне, пожалуй, нравится, – произнесла Мария, заходя внутрь и присаживаясь на край скамьи, расположенный на солнечной стороне.
Несмотря на то, что беседка пряталась в тени, свет легко находил проход между щелями и узорами в стенах, отражался от металла и хорошо освещал пространство внутри.
К этому моменту я уже успела достаточно хорошо узнать особенности своенравного характера Марии Павловны, из которых самыми бросающимися в глаза я назвала бы, во-первых, настоящую ненависть к нерасторопности, принятой во дворе, и, во-вторых, нежелание общаться, даже со своим штатным составом фрейлин.
Едва она успела присесть, я тут же расположила перед ней стопку писем, такую же кипу чистой бумаги, чернильницу и перо, чтобы ей ни в коем случае не понадобилось открывать рот и просить меня о чем-нибудь еще. Мне даже показалось, что, подумай она сейчас о чашке чая с куском кремового наполеона, они бы без труда нашлись среди прихваченных для герцогини вещей. Я полагала, что она, по обыкновению, приступит к изучению содержимого конвертов, но, к моему удивлению, женщина, быстро осмотрев стол, неожиданно произнесла:
– У меня совершенно нет настроения заниматься этим в такой чудный день. Поэтому ты, – обратилась она ко мне, – будешь сообщать адресантов и, если я дам дозволение, зачитывать мне содержимое писем. А тебя, – герцогиня строго посмотрела на Лизу, – я попрошу записывать ответы, – герцогиня опустилась на скамью и величественно посмотрела на меня, словно повелевая поторопиться.
Я выхватила верхнее письмо из стопки и зачитала имя, красовавшиеся на верху:
– От графини Марии Воронцовой, – оповестила я, не забывая назвать титул. Герцогиню вообще очень раздражало, если она не помнила звания гостей на балах, или тех, кто почему-то решился ей написать.
– Не помню такую, – задумчиво произнесла Мария, словно пытаясь извлечь из памяти какие-то отрывки воспоминаний об этой графине. – Лиза? – герцогиня холодно посмотрела на девушку, ожидая от нее подсказок, но та молчала.
– Ваша Светлость, если позволите, – неуверенно вклинилась я в диалог, – на прошлом балу в Летнем дворце Ее Сиятельство графиня Воронцова весь вечер рассказывала Вам о скором замужестве своей дочери.