К пожарному быстрым шагом шел доктор
в запачканном пеплом халате, не старше тридцати лет, пытаясь скрыть
напряжение и дикий страх.
– Сильные повреждения! Капельницу с
адреналином! – несмотря на испуг, доктор Гисласон прекрасно знал,
что делает. – Открытые переломы костей конечностей. Возможен разрыв
внутренних органов, скорее всего, повреждение полости живота. Ожоги
по всему телу, поражение верхнего кожаного покрова более
шестидесяти процентов. Потеря сознания. Возможна остановка
сердца.
Доктор Гисласон успел сказать все это
за минуту, бегло осмотрев неподвижное тело ребенка на руках
пожарного. Он и сам не знал, зачем говорил все это в пустоту темной
ночи, заполненной гарью и дымом. Скорее всего, для успокоения, он
никогда не думал, что может встретиться с подобным.
– Носилки сюда! Немедленно! –
закричал громко доктор, когда наконец вплотную подошел к пожарному,
держащего неподвижное тело.
Кричать было необязательно, все время
за спиной Гисласона почти бежали, толкая впереди себя
носилки-каталку, два молодых медбрата. Все старались, как могли
выполнять свои обязанности, тщательно подавляя рвущуюся наружу
панику и тремор, ужасом растекающийся по всему телу.
Следом за носилками спешила
молоденькая медсестра, для которой вызов на место после
страшнейшего землетрясения был первым. Маргрет только закончила
медицинский институт и проходила в больнице практику, но, несмотря
на молодость и неопытность, была самой собранной и спокойной.
– Двенадцать кубиков адреналина!
Двадцать кубиков лидокаина и кетамина! – быстро, но уверенно
говорил доктор Гисласон медсестре, наполняющей шприцы нужными
лекарствами из сумки, висящей через плечо.
Медбратья вместе с доктором осторожно
переложили неподвижное тело на носилки, медсестра надела на лицо
мальчика кислородную маску и быстро приступила к введению
препаратов. Более молодой медбрат отвернулся, и никто не стал бы
осуждать его за то, что, прикусив губу, он старался на расплакаться
у всех на глазах. Доктор бегло осматривал ребенка и испытывал
огромное желание отвернуться и разрыдаться без всякого
сдерживания.
Он, разумеется, сделает все возможное
и на высоком профессиональном уровне. Только Гисласон прекрасно
понимал, что у мальчика нет шансов.
На носилках стали намного заметнее
вывернутые в разные стороны переломанные кисти и стопы ног.
Мальчика вытаскивали уже без сознания из-под завалов дома, и по
неизвестной медицине причине, ребенок еще дышал. Когда пожарный
нащупал слабый пульс, он и побежал так быстро, как мог, с полуживым
ребенком на руках, чтобы передать еще живого врачам.