— Я уже сказала, что я не ведьма, — проговорила я, почесываясь. Мое тело будто покрылось коркой и невозможно чесалось.
— Как ты здесь оказалась и кто ты? Твое имя?
— А твое? — скорее из упрямства проговорила я.
— Мое имя Лайон Уильям граф Торгин, — невозмутимо ответил граф.
— Ну, мое тогда Юлия Николаевна Овчинникова, — произнесла я его же тоном.
— Как? — удивился Лайон. — Юли-и-я? — проговорил он нараспев, отчего по моей коже пошли мурашки. В его голосе мое имя звучало как-то иначе, чувственно, что ли.
— Просто Юля, — буркнула я, снова почесавшись.
— Так вот, Юля, давай с тобой договоримся, ты рассказываешь мне кто ты такая, а я со своей стороны помогу тебе. Согласна?
— Я думаю, что здесь снимается какое-то кино или это своеобразный квест, такой психологический эксперимент. Да, точно! Это эксперимент! Эй, люди! — заголосила я, отчего граф поморщился.— Слышите меня? — продолжала я. — Вообще-то, это незаконно! Я на такое не соглашалась! Ну, все, шутка затянулась, пора мне домой.
— Где твой дом? — заинтересовался граф.
— А то ты не знаешь, — фыркнула я, отходя к двери. — Я пошла вниз, скажи этому придурку режиссеру, что «кина» не будет!
Лайон с улыбкой смотрел на меня, а я, воодушевленная его молчанием, распахнула тяжелую дверь и уперлась взглядом в двух громадных верзил, что бесцеремонно разглядывали меня и сделали шаг в мою сторону. Я снова захлопнула дверь и обернулась к Лайону.
— И что это значит? — гневно спросила я, сложив руки на груди.
— А это значит, что у меня нет времени выяснять, кто ты и откуда. Не хочешь говорить, не говори. Но сейчас тебя отведут в помывочную, уберут всю эту вонь, а потом ты останешься здесь, пока не расскажешь мне кто ты и откуда. Чем раньше я все узнаю, тем лучше! — проговорил граф и крикнул что-то на другом языке. Дверь распахнулась, вошли эти верзилы и, подхватив меня под руки, потащили вниз.
Я брыкалась и кусалась, пытаясь достать их руки, но они были начеку. Они проволокли меня через кухню с двумя огромными очагами и печью, и я на пару минут отвлеклась, с удивлением рассматривая огромные чаны с кипящим варевом и тушу, жарящуюся на большом вертеле. На кухне женщины проводили меня взглядами, а одна последовала за нами, когда один из верзил что-то крикнул ей на своем варварском.
Я и охнуть не успела, как верзилы затащили меня в комнату, наполненную влажным паром, и кинули в глубокий чан с горячей водой. Я вскочила, встав в воде, отплевываясь и грозя им кулаком, но те только ухмыльнулись и вышли. Девушка, что прошла с ними, осторожно присела у высокого бортика и вытащила из кармана серого фартука глиняный горшочек.