— Ну а мы не скажем этому Раймунду, что я чужая, ну пусть я буду, например, служанка или той, кто зашивает рубашки графа, хотя нет, я плохо шью. Возможно, той, кто скрашивает его досуг, ну там песни поет, письма за него пишет, книжки читает? Нет?
— Нет, — отрицательно покачала головой графиня. — За рыцарским отрядом следуют только оруженосцы и женщины для готовки еды, стирки и… — тут графиня запнулась, снова оглядев меня.
— И?
— Женщины для развлечения рыцарей, — с выдохом закончила мать Лайона.
— Э, нет! Так я не договаривалась! Давайте я готовить буду, хотя готовить на целое войско… Я могу рисовать! Вот, — нашлась я, оглядываясь вокруг в поисках бумаги и карандашей.
— Рисовать? — удивилась снова графиня
— Художник я, точнее, художница. Есть у вас такие? Живописец?
— Есть художники-монахи, — пробормотала графиня.
— Ну вот! — обрадовалась я. — А у вас будет своя, уникальная художница — женщина.
— Зачем мне художница? — снова удивилась графиня.
— Ну, как зачем?! Вот здесь, например, я могу нарисовать вам лебедей, джунгли, если хотите, — я подскочила к части голой каменной стены между гобеленами и поводила руками. — На таком неровном камне выйдет, конечно, не очень, но лучше, чем сейчас!
— Джунгли? — казалось, графиня слышит только часть моих слов, не воспринимая их целиком.
— У вас есть краски? Чем вы красите ткань, рисуете или что-нибудь? — не унималась я.
— Но это очень дорого, чтобы просто рисовать на стенах, — нахмурилась женщина.
— А ваши эти гобелены? — тронула я рукой прекрасно вышитый гобелен, который изображал цветущие полевые цветы.
— Нить для гобеленов стоит дешевле, кроме золотой и серебряной!
— Дайте мне самую недорогую краску, и я покажу вам, что умею.
Графиня сидела, задумчиво смотря на стену и на меня, потом встала и подошла к изящному столику из красного дерева. Достала широкий лист пергамента и протянула мне.
— Покажи, — приказала она. — Но если мне не понравится, а ты испортишь пергамент, то сегодня же тебя выставят из замка!
— Что вы хотите, чтобы я нарисовала?
Но женщина пожала плечами и снова села в свое кресло.
Я поискала на столе, чем бы мне рисовать, но не нашла ничего похожего на карандаш, только перья в чернильнице. Взгляд мой метнулся к камину, и я встала, чтобы достать несколько длинных угольков из кучки золы, выметенной на пол. Несколько кусочков идеально подходили для моих целей и, взяв со стола маленький кинжал, я быстро придала им острую форму. Положив несколько заточенных угольков рядом с собой, я задумалась, чтобы нарисовать. На ум пришло только одно — Лайон. Я снова воскресила в памяти нарисованный портрет и быстрыми штрихами набросала будущий рисунок.