– С жуликами не разговариваю, – рыкнул он и пошёл в зал к своим
коллегам композиторам.
– До Комарова четыре часа ходу! – кирнул я ему в спину. – У вас
есть ещё время подумать - вписать своё имя в историю мировой музыки
или нет?
«Ну вот, я уже не только «выскочка», но и жулик. Какой сегодня
насыщенный получается день», – тяжело вздохнул я и побрёл к своему
столику, где собралась одна молодёжь, все как один - молодые да
ранние гении отечественного кино. Здесь с большим аппетитом
уплетали закуски Олег Видов, Лев Прыгунов, сёстры Вертинские, моя
Нонночка Новосядлова и, неизвестно как проникший на фестиваль,
Никита Михалков. Меня так и подмывало спросить: «Как ты, родной,
сюда пролез, и где потерял старшего брательника, Андрея свет
Кончаловского?». Однако первым обратился ко мне с вопросом сам
Михалков:
– Поговаривают, что ты снял что-то неординарное и выдающееся? –
хихикнул он, покосившись на Анастасию Вертинскую.
– Кино будет нерядовое, это сто процентов, – ответил за меня
Лёва Прыгунов.
– К гадалке не ходи, – поддакнул Олег Видов.
– Что значит нерядовое? Хи-хи-хи, – затрясся Никита
Михалков.
– Это значит, что очереди к кассам кинотеатров вырастут с
километр, – буркнул я. – А потом его начнут крутить в странах
соцлагеря и в Китае. Затем под зрительским напором рухнут
кинотеатры Японии, Франции, Италии и даже Западной Германии. А при
хорошем дубляже на наше кино пойдут жители Лондона, Нью-Йорка,
Чикаго, Бостона и Филадельфии. Это, Никита Сергеевич, тебе не танки
с парусами.
– Какие ещё танки с парусами, что за бред? – смутился
Михалков.
– Придёт время, сам увидишь, – проворчал я и налил себе
газировочки.
Однако газировку мне попить не дал директор киностудии
«Ленфильм» Илья Киселёв. Он схватил меня за плечо и потащил к
первому столику, где сидели Сергей Бондарчук, Ирина Скобцева,
Екатерина Фурцева, Сергей Герасимов и высокопоставленные чиновники
из Госкино.
– Потом поешь, – зашипел на ухо Илья Николаевич.
– Я так-то хотел попить, – я попытался выкрутиться и вернуться к
своим друзьям.
– Ты сюда пить что ли пришёл? – гневно зыркнул на меня директор
«Ленфильма», схватив меня как следует за рукав пиджака. – Запомни,
от этих людей зависит твоё будущее, и моё, кстати, тоже. Сейчас
представлю тебя Кате Фурцевой, поэтому, прошу тебя, не ломайся как
Дунька Распердяева. И сделай морду лица попроще.