– Так сгодится? – я уставился зрачками на кончик своего носа и
немного приоткрыл рот, из-за чего моя физиономия приобрела вид
умственно-недоразвитой здоровенной детины, которую лишь по
недоразумению одели в элегантный деловой костюм.
– Зря я тебя сразу не уволил, сволочина, – шикнул Илья Киселёв и
подтолкнул меня к столику, где сидели «боссы» всего советского
кинематографа.
И как полагается важным шишкам, сидящие за первым столиком гости
фестиваля, не сразу обратили на нас внимание. Илья Николаевич
чуть-чуть помялся, несколько раз выразительно прокашлялся и лишь
затем робко обратился к товарищу Фурцевой:
– Екатерина Алексеевна, вы хотели посмотреть на нашего
ленинградского Феллини, который наделал много шума своей
короткометражкой …
– Я хотела? – удивилась министр Культуры, окинув меня немного
затуманенным взглядом, словно капризная барыня неразумного холопа.
– Не помню. Хотя …, – Фурцева криво усмехнулась, взяла две стопки
коньяка и, встав из-за стола, один «стопарик» протянула мне. –
Выпьешь со мной, Феллини твою за ногу?
Мне доводилось слышать, что Екатерина Алексеевна любила крепкие
выражения. И хоть словосочетание «твою за ногу» относилось к
литературным ругательствам, мне отчего-то стало неприятно. А вот
остальных товарищей, сидевших за столом, крепкое словцо министра
культуры позабавило. Но громче всех заржал директор нашей
киностудии Илья Киселёв, которому по должности полагалась
пресмыкаться перед начальством. Почему в стране победившего
социализма лизоблюдство было в таком же почёте, как и при проклятом
царизме? Лично я ответов не имел.
– Мне пить нельзя, у меня алкогольная непереносимость, – буркнул
я. – Могу впасть в забытьё и в неосознанном состоянии посадить наш
трёхпалубный красавец-теплоход на мель.
– Не надо на мель, – хохотнула Фурцева и передала коньяк Илье
Николаевичу. – Хреновый из тебя получится режиссёр, ха-ха.
– Если вообще получится, – добавил Сергей Герасимов, который
сняв трилогию «Тихий Дон», навсегда вошёл в элиту советских
кинорежиссёров, и его мнение резануло меня больнее всего.
– Ну, хоть в чём-то мы опередили Голливуд, хе-хе-хе, – немного
зло и раздражённо захохотал я. – Определяем режиссёров по
количеству выпитого алкоголя. Молодцы! – я намерено громко рявкнул,
чтобы было слышно за всеми соседними столиками. – Американцы-то
тупые смотрят на мировые кассовые сборы и своей кинопродукцией
захватывают всю планету! А потом через кино диктуют свои ценности,
создавая благоприятный имидж державы номер один! Мы же гордимся
выпитым коньяком, браво министру культуры и Сергею Герасимову! – я
захлопал в ладоши и в этот момент оркестр перестал играть песню
«Как провожают пароходы» и весь зал уставился в нашу сторону.