Однако мой народ умирает, моя страна растерзана. Где-то такой же
русский мальчик так же наивно ждет, когда придут "НАШИ", а наши все
не приходят и не приходят на помощь. И если я сейчас не утру свои
розовые сопли и не сожму волю в кулак, вырвав из груди сердце
которое пытается всех защитить, обогреть и спасти, то спасу
конкретно этого мальчика. Обрекая на мучительную смерть миллионы
своих соотечественников. Есть ли у меня выбор? Будь вечно проклят
ЕБэНе!
Вернулись мы с тренировки уставшими, но довольными, однако
оказывается работали не только мы. На нашей кухне жизнь бушевала
бешенным вулканом. Бабульки даже не зная испанского где-то
раздобыли поистине огромную кастрюлю титанических размеров и варили
холодец. В доме же пахло, чем-то родным и знакомым. Точно бабушки
стали выпекать настоящий домашний хлеб, аромат которого пропитывал
все самые потаенные уголки нашего довольно немаленького дома.
Этот запах спас меня от тяжких мыслей, что давили. Хорошо когда ты
диванный герой-попаданец. Тебе в целом плевать, кого посылать и бой
и терять боевых друзей и соратников не пугает. Вот только даже по
воспоминаниям самых лютых ветеранов, что прошли самую страшную ВОВ,
терять своих, просто своих, которых ты даже едва знал, не то, чтобы
прямо друзей всегда тяжело и неприятно. Первые же два взвода мое
личное детище, да я в отличие от Родриго с ними так плотно и долго
не занимался, но всех ребятишек отлично знал в лицо. В первую
неделю тренировок обращая внимание на характер ребят, ведь перед
отъездом мне требовалось выдвинуть руководство из их состава.
Порой простые вещи, например такой родной и привычный запах
домашнего хлеба позволяют сосредоточиться и закрыться от проблемы.
Именно "закрыться", а не решить. В данном вопросе нет хороший
решений, причем плевать на деньги я уже завтра могу свернуть
обучающую программу с пионерами или тянуть эти 2 взвода до
совершеннолетия и просто распустить. Но что будет дальше? Дальше
наши, просто не придут и не спасут простых русских
детишек. Да и личная республика мне не просто так нужна. Везде мой
народ гонимый, унижаемый, голый, босой, ограбленный вынужден бежать
из своих домов. Тех, что их предки возводили сотни и сотни лет
назад. Нигде им нет пристанища, нигде нет земли обетованной, что
примет русских.