— А ну стой! — догнал я ее у двери, и схватив за локоть, развернул ее к себе. — Что за выходки?
— Вы о чем, Артем Владимирович? — невинным голосом произнесла эта стерва. — Пустите, мне на пару надо…
Надо было отпустить ее, а еще лучше сделать вид, что я не понимаю о чем речь. Но меня несло, как коня с имбирем в заднице. Я прижал ее в двери, и злобно прорычал:
— Не играй со мной, девочка. Проиграешь.
Настя смотрела на меня с вызовом из-под опущенных ресниц. Поверх всех прежних эмоций на лице играл триумф. Словно она выиграла какой-то неравный бой.
Я не знаю, что переклинило у меня в голове. Мы стояли близко, я держал ее за локоть, она прижималась спиной к двери. Одна дурманяще пахла огнем молодости, миндальным маслом и свежестью. Я ненавидел ее в ту минуту всей душой. Наверное, она меня тоже. Если бы Настя начала возмущаться, строить из себя оскорбленную невинность или что-то подобное, я бы наговорил ей гадостей, и она мне, скорее всего, тоже. Мы бы поругались откровенно и громко. Я бы смог потом написать на нее докладную. Ее бы жалоба осталась бы без ответа, а мне было бы проще от нее избавиться. Да! Мне надо было от нее избавиться! Уничтожить, как врага собственного спокойствия! Ах, если бы Настя сказала бы только какую-нибудь наглость. Но она только облизала губы, и тихо так, с еле слышной дерзостью, произнесла:
— Я все же попробую, Артем Владимирович.
И это ее «Артем Владимирович», сказанное с чувственным придыханием, мне окончательно сорвало тормоза. Я запустил пятерню ей в волосы, и впился поцелуем в ее губы. Судорожный вздох слегка пощекотал кожу лица, в глазах потемнело. Мы целовались страстно, рвано, кусая друг друга. Она тихо постанывала мне в рот, и от каждого стона брюки становились тесными. Я все еще держал ее за руку, прижимал к себе, обхватив затылок ладонью. И в тот момент, мне чертовски хотелось, чтобы эта сладкая сучка обняла меня ногами. Мой монументальный принцип пошел трещинами. И я не знаю, что натворил бы еще, если бы Настя не уперлась мне ладонями в грудь и не оттолкнула бы меня.
Я с сожалением оторвался от ее губ. Тяжело дыша смотрел, как она поправляет волосы, открывает дверь, и ничего не говоря, выскальзывает в коридор. Ушла. Ничего не сказав. Хотя, что тут еще скажешь? Думаю, нам обоим было понятно, что я попал.