— У меня нет кофе, — повторила я с нажимом.
— А я могу и без кофе обойтись. Предложи что-нибудь другое. Что нибудь сладкое, — мажор изобразил ладонями поступательные движения, явно намекая, что именно имел ввиду.
— Эдик, во-первых, я тебя не приглашала, — я демонстративно забрала у него свою кружку с недопитым чаем и вылила его в мойку, — а во-вторых, вчера кто-то тоже повел себя не очень этично. Предпочел важную тренировку, а не свидание со мной, — напомнила ему. — Так что оставь свои старания, — я повторила его пошлый жест руками, — для кого-то другого.
Мажор ничего не ответил. Лениво скользнул взглядом по моему лицу и остановился на уровни груди. Усмехнулся.
— Настен, — он медленно поднялся со стула и направился ко мне. — А я ведь кое-что знаю о тебе…
Мамочки, и что это он задумал?
Я инстинктивно попятилась в коридор, пытаясь вспомнить, где оставила мобильный — вдруг придется вызывать полицию? Конечно, не хотелось думать о самом худшем варианте, но кто знает, что в голове избалованного вседозволенностью Эдика.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — старалась говорить как можно увереннее, но голос заметно дрожал. Неужели Эдик узнал о моей подработке?
— Не понимаешь? — мажор приблизился вплотную, заключая меня в ловушку из собственных рук.
— Нет. Не понимаю.
Эдик хищно приподнял уголки губ, словно вспомнил кое-что страшное, провел пальцами по моей щеке, и я поспешно отдернула голову.
— Для зам.кафедры кофе вчера тоже закончился? Или вы его пропустили и сразу перешли к сексу?
— Что? Артем Владимирович? При чем здесь он…
— Я видел вас вчера, Насть. Бежал к тебе на свиданку и видел, как ты садилась к зам.кафедры в машину.
— Это ничего не значит, — я сглотнула вязкую от переживаний слюну. Он все видел. И как я вчера его не заметила? — Был сильный ливень, такси не смогла вызвать, и Артем Владимирович предложил подвести домой…
— Ну прям рыцарь в дешевой Тойоте! — Эдик гневно оскалился.
— Не такой и дешевой, — я не удержалась, чтобы не съязвить. — И главное — купленной не на папины деньги, — использовала я любимый козырь в спорах с такими мажорами.
В глазах Эдика блеснул опасный огонь, черты лица заострились. Кажется, мои слова сильно задели его.
— Ой, Настенька, — он изобразил театральное удивление, — неужели завидуешь?
— Чему, Господи? — я пренебрежительно фыркнула и рассмеялась. — Что ты без богатого папаши ничего не стоишь?