Им приходится признать:
Принцесса изменилась.
И изменения уже нельзя игнорировать.
**Воспоминания о прогулке по авианосцу**
Я не могу отрицать — это было впечатляюще.
Массивные палубы, десятки самолётов, механизированные лифты,
ангарные отсеки, контрольные пункты. Огромная машина, созданная для
господства на воде и в воздухе.
Я шел по металлическим коридорам, слушая объяснения адмиралов, и
не мог не чувствовать радость.
Почти детскую.
Тот редкий момент, когда реальность кажется увлекательнее
политики.
Ощущение силы, когда стоишь на капитанском мостике и смотришь на
взлетную палубу.
Это не просто корабль.
Это Империя, воплощенная в металле.
Но, конечно, я не мог показывать этого слишком явно.
Принцесса не должна выглядеть как восторженный ребенок.
Но внутри я позволил себе секунду искреннего удовольствия. Того
самого мальчишеского интереса.
Секунду, а затем — снова в игру.
**Семейный ужин**
Теперь я сижу за длинным столом в дворцовой столовой.
Вечерний свет мягко льется через высокие окна, отражаясь в
серебре приборов.
Король в центре. Остальные — полукругом.
Разговоры идут спокойно, но мне не нужно долго ждать, чтобы
увидеть, почему этот ужин будет интересным.
Король медленно опускает вилку и смотрит на одного из своих
сыновей.
— Фредерик.
Голос спокоен, но за этим спокойствием чувствуется что-то
холодное.
За столом воцаряется тишина.
Все понимают: сейчас что-то произойдет.
Я не тороплюсь вмешиваться.
Я просто наблюдаю.
Фредерик сидит напротив короля.
Высокий, с аккуратно зачесанными каштановыми волосами, в
безупречно скроенном костюме. На вид — воплощение аристократической
сдержанности.
Но в глазах — напряжение.
Отец смотрит на него с легким презрением, но без спешки.
— Я получил доклад о твоем последнем визите в Нью-Йорк.
Тишина.
Фредерик сжимает вилку, но быстро расслабляется, сохраняя
внешнюю невозмутимость.
— Я был там по делам фонда, Ваше Величество.
— По делам фонда? — король медленно наклоняет голову, словно
изучая сына. — Или по личным вопросам?
Фредерик встречает взгляд отца.
— Я не понимаю, о чем вы.
Король откидывается в кресле, взяв бокал вина.
— Ты действительно считаешь меня идиотом?
Напряжение за столом возрастает.
Кто-то делает вид, что его это не касается.
Филипп лениво потягивает вино, но я вижу, что он слушает.
Виктория смотрит на отца и брата, но не вмешивается.