При ярком свете я как следует разглядела женщину. Она была невысокой, но прямая спина и высоко поднятая голова как будто придавали ей роста. Одета она была в широкие брюки и бирюзовую шелковую блузку, заколотую под горлом розовой камеей, на ногах я разглядела элегантные туфли, на низком удобном каблуке. Ефросинья Викентьевна уловила мой взгляд, я смутилась, а она с улыбкой сказала.
-Женщина должна оставаться женщиной до последнего дня своей жизни! Согласна?
-Д-да, - промямлила я, опустив глаза.
-Что ты решила, Ольга? - от пристально взгляда женщины я совсем растерялась. - Отвезти тебя домой, или ты принимаешь моё предложение?
Я представила свою квартиру в обшарпанном подъезде, вечно пьяных соседей, и возможный визит Матвея, невольно передернула плечами и решительно сказала.
-Я принимаю ваше предложение, но прошу оставить мне свободу выбора после ознакомления с работой.
-Очень хорошо, - кивнула Ефросинья Викентьевна. – Значит, едем домой. Насчет твоего гардероба, - она еще раз пристально осмотрела меня, - мы решим завтра. А сегодня пижамой и халатом я тебя обеспечу.
Мы попрощались с Григорием и опять поехали через город, через лес по той же дороге. Я думала, что едем в том самый поселок, где жили родители Матвея, но мы проехали поворот. Потом проехали и деревню и снова въехали в лес. Федор свернул направо, и машина выехала к мосту через реку. На той стороне я увидела ярко освещенную фонарями дорогу, вдоль которой росли высокие деревья и светящийся огоньками дом. Я, конечно, уже поняла, что Ефросинья Викентьевна не бедная женщина, но то, что я увидела меня поразило и это учитывая, что дом родителей моего бывшего жениха был похож на дворец.
Белоснежный особняк в классическом стиле девятнадцатого века плыл в темноте ночи словно лайнер. Когда мы проехали мост, Фёдор нажал на какой-то прибор и тяжелые кованые ворота медленно открылись.
-Это мое родовое поместье, - сказала Ефросинья Викентьевна. - Дом этот, мой дед, Ольшанский Ефим Осипович, построил в 1899 году, аккурат в год рождения моего отца, царствие ему Небесное.
-Потрясающе, - прошептала я. - Я думала это просто стилизация, дом прекрасно сохранился.
Федор остановил машину перед парадным входом, нас уже встречали. Первым к машине подошел мужчина с зонтом, открыл дверь и подал руку Ефросинье Викентьевне.