Рваное горло стало затягиваться кожей. Заплакали
стены. В хате заметно потеплело. Исчезли тени. Свечи перестали
коптить, пламя выровнялось. Баба Надя замолчала. Она вытащила из
кармана упаковку иголок, шелковые нитки и странную трубку. Вдела
нитку в иголку, сунула что-то в рот покойнице и принялась его
зашивать.
— Что вы делаете? — тихо спросила
Люба.
— Рот ей зашиваю, — ответила она. — Ты мне лучше
посвети, а то на улице совсем темно стало.
— Зачем?
— Помалкивай и посматривай, — велела баба
Надя.
Она быстро доделала свою работу и затолкала в уголок
губ покойницы использованную иголку. Затем запихнула новую иголку в
трубку и что-то пошептала над ней. Поднесла ее к груди старушки
Натальи и с силой ее вдула. Остановилась,
прислушалась.
— Прямиком в сердце, — сказала баба Надя тихо. — Это
вместо осинового кола, — пояснила она.
Аккуратно связала руки и ноги покойнице. На каждый
узел что-то шептала и наговаривала.
— Надеюсь, успели, — вздохнула баба Надя. — Сейчас
Леший придет, тебя до дома проводит, а я тут останусь ждать скорую
и участкового. Дочери ее я уже позвонила. Эх, жаль, что мы ее до
заката не успели похоронить, — покачала головой баба
Надя.
В дверь постучались.
— Баба Надя, это я, Леший. Можно мне войти? —
спросил он.
— К окну подойди, — сказала она.
Она взяла одну из свечей и подсветила темное стекло.
С улицы на них смотрел дядя Леша в тулупе. Рядом с ним стояли еще
двое каких-то мужичков с ухватами.
— Ага, свои. Заходь, — велела она.
Люба стала быстро одеваться.
— Все, спровадили? — спросил Леший, заходя в
избу.
— Сегодняшняя ночь покажет, — вздохнула баба
Надя.
— Макаровну так и не нашли.
— Она, может, сейчас и не вылезет из своего
убежища.
— Да кто его знает, вдруг лютовать начнет. Скот
жалко будет, - он вытер красный нос рукавом.
— Ну, пока она сытая, да и страшно ей. Проводи
внучку до дома, не потеряй ее, — велела баба
Надя.
Люба с Лешим выскочили из избы.
— А теперь давай скоренько-скоренько, — сказал
он.
Они бежали до хаты бабы Нади. Во дворах жилых домов
горели костры.
— Не любят они огонь, не полезет во двор, — пояснил
дядя Леша.
— А у нас горит? - спросила Люба.
— И у вас горит. Мы везде зажгли. Ночью никому не
открывай. Баба Надя ночевать будет в Наташином доме. И мне не
открывай, и ей не открывай, и кого знаешь тут, не открывай. Они
умеют голоса подделывать и личины менять. Свечу зажги и поставь на
окно. Через огонь сразу увидишь, кто пришел.