– У нас тоже – эпидемия, – рассмеялся Перхуша. – Вон, глянь, как треснуто.
Доктор присел на корточки, разглядывая треснувший полоз.
– С таким двенадцать верст не проедем. Вон мятель-то как заворачивает. – Перхуша оглянулся.
Метель и вправду усилилась, снег несло и крутило.
– Щас лесом проедем, а там в лощине-то как сядим – и тово. И раки про нас речныя перешепчутся.
– А если его стянуть чем-нибудь? – разглядывал полоз доктор, смахивая с него падающий снег.
– Чем? Рубахою разве что. Стянуть-то стянем, а надолго не хватит. Сдерет. Поверну я, барин, от греха.
– Погоди, погоди… – задумался доктор. – Чертова пирамида… Слушай, а что, если… У меня же бинт эластичный есть. Он крепкий. Бинтом стянем накрепко да и поедем.
– Как бинтом? – не понял Перхуша. – Он же слабже рубахи, его ж сорвет вмиг.
– Эластичный бинт крепок, – со значением произнес доктор, распрямляясь.
Он произнес это так уверенно, что Перхуша замолчал, съежившись. Ему вдруг стало зябко.
Доктор решительно подошел к своим пристегнутым сзади саквояжам, отстегнул один, раскрыл, быстро нашел упаковку эластичного бинта, взял, увидел склянки и пузырьки в саквояже и радостно прищелкнул языком:
– Идея! Идея… – Он вытащил одну из склянок, заспешил к полозу.
Перхуша встал рядом с ним на колени, стал разгребать рукавицами снег. И нащупал еще одну пирамиду.
– Во как, еще одна, – показал он доктору.
– К черту! – Доктор пнул пирамиду сапогом, она отлетела прочь.
И тут же хлопнул Перхушу по спине:
– Мы с тобой, Козьма, сейчас все исправим! Если б у тебя был моментальный клей, ты б склеил эту лыжу?
– Знамо дело.
– Так вот, мы сейчас намажем ее этой мазью, она чрезвычайно густа и липка, а потом еще обмотаем бинтом. Мазь на морозце-то еще и подзастынет и стянет твою лыжину. На такой лыжине ты и в Долгое доедешь, и домой пять раз воротишься.
Перхуша недоверчиво глядел на склянку с мазью, на которой было написано:
Мазь Вишневского + PROTOGEN 17W
Доктор откупорил крышку, протянул Перхуше:
– Она, видать, еще подзастыть не успела… Макай сюда пальцем да обмазывай лыжину.
Перхуша скинул рукавицы, бережно принял склянку в свои большие руки, но тут же вернул доктору:
– Погодь… тогда под полоз уж подложить чего…
Он проворно вытащил из-под сиденья топор и пошел с дороги в лес, выбрал молодую березку и принялся рубить.