- Его самого. Михрюту Вячеславовича Селезнева! Мечтала первенца Рюриком назвать, но раз Славик хочет Михрютой, возражать не буду.- не менее радостно, проворковала я.
Бабульки переглянулись. Кот в переноске, возмущенно мяукнул.
Селезнев, прошипел:
- Сама ты, Парамонова, Михрюта...
***
- Клюшка, ты когда-нибудь слышала, такое имя?
- Рюрик, слышала, а второе, нет.
- Рюрик? Что-то я не припомню ни одного Рюрика, среди наших знакомых.
- Какой он тебе знакомый, Кошелка? Он уж помер давным-давно, от него еще династия пошла, Рюриковичей.
- От какого такого, Рюрика, пошла династия? Рюрикович - это фамилия!
- Какая еще фамилия? Это, отчество!
- Совсем из ума выжила? Рюриковичи, Годуновы, Романовы, где здесь имена?
- Годунов и Романов, фамилия, а Рюрикович, отчество!
Бабульки оживленно заспорили. О царских династиях.
Я, ущипнула Селезнева за локоть, и прошептала:
- Вместо того, чтобы гусака из себя корчить, давай любовь неземную ко мне начинай изображать. А то, я за двоих отдуваюсь, а он еще и шипит в мой адрес. Неблагодарный ты человек, клюшкин внук.
- Отдувается она, хрень собачью несет, ведь просил как человека не пороть всякую чушь. Михрюта, мать твою.
- Просьбы не было, был чистой воды шантаж. Я в ответ на него, озвучила встречные условия: рюкзак и носки полосатые.
- Воспитание не позволяет нецензурно выругаться.
- Это значит, нехотя, но на встречные условия соглашаешься?
- Даже не подумаю.
- Жмот.
- Еще какой, Парамонова.
Кошелка и Клюшка, кстати, спорить быстро прекратили, и с живым интересом напрягали слух, пытаясь услышать о чем же мы с Селезневым, говорим. Кот без особого интереса, наблюдал за происходящим из переноски.
А водитель такси, тем временем выгрузил из багажника две объемные дорожные сумки, два больших чемодана, и один небольшой, дальше запрыгнул за руль, завел двигатель, и потихоньку тронулся с места.
- Селезнев, а мы долго на улице будем торчать?
- Пока ты от моего локтя, не отцепишься, и голову с плеча не уберешь. Как по твоему я должен вещи бабушки и Клавдии Петровны в дом затаскивать, в связке с тобой, клешнями вцепившейся?
- Молодежь, поимейте совесть, перестаньте шептаться, говорите громче, - не выдержала, Клавдия Петровна, она же Кошелка.
- Больше не будем. Олесю успокаивал. Бабушка, в лоб спросила, про правнука, Олеся ответила, а потом застеснялась. Она у меня, вообще-то стеснительная. - нагло соврал Славка.