- И все же...
- Ну, если вы настаиваете... - в ее голосе слышалось
разочарование. - По аллее прямо.
И я пошел прямо, услышав фырканье паненки. А! Действительно, я
же должен быть у ее ног, а не за бурбалками бегать. Ну, бывает.
Бывает, что мужчина занят делом, а еще бывает, что мужчине плевать
на других женщин, когда у него есть своя собственная.
Поглядывая время от времени на потрескивающие над головой
тесла-фонари, я продвигался вперед, внимательно осматривая
окрестности в поисках белого пальто. И увидел его - сидящего на
бортике фонтана с фужером игристого в руках. Фонтан шипел и
пузырился - бурбалок там и вправду было предостаточно. Пальто, а
точнее - его носитель, черноусый импозантный мужчина с седыми
висками – старательно производил впечатление на стайку каких-то
совсем молоденьких шляхтичей и шляхтенок, что-то самозабвенно
вещал, размахивая руками и фужером.
И снова я поймал себя на мысли, что видел когда-то и эту манеру
жестикулировать, и похожую одежду!
Перехватив тросточку поудобнее, я быстрыми шагами пересек
поляну, с трудом игнорируя ломящиеся от угощений фуршетные столы, и
- пристроился в непосредственной близости от интересующего меня
господинчика.
- ...нельзя обвинять в измене, поскольку состава преступления
князя Андрея так и не было обнаружено. Тем не менее, до сих пор
существует стереотип... - он дернулся, взглянув на меня, вскочил,
облившись шампанским, и вдруг заистерил: - Мы же решили все вопросы
с вашими коллегами! В чем дело? Почему вы меня преследуете? В конце
концов, я тут как частное лицо!
Вот это было для меня крайне неожиданно! Так или иначе - шоком
следовало воспользоваться: я ухватил его за локоть и потащил в
кусты, значительно произнеся:
- Нет уж, пройдемте!
За спиной я слышал удивленные ахи и охи и отнес их к своим
решительным действиям. Однако, оказавшись за пределами поляны и
взглянув в лицо моему визави, понял, в чем была суть удивления
почтенной публики: вместо импозантного мужчины с усиками и седыми
висками на меня смотрел молодой человек с грустными глазами,
крючковатым носом и тонкой линией нервных губ.
- Курбский! - пришло озарение. - Ипполит Матвеевич!
- Да что вы прицепились-то, Гос-с-споди Боже! Я вашему Сыскному
приказу, будь он неладен, подписку о невыезде дал, и регулярно
отчеты о своем местонахождении высылаю! Я что уже - и на прием
сходить не могу? Вообще - в чем я виноват? Подставили меня,
подставили! Да, сглупил! Но глупость у нас по закону не карается, я
никого не убил, ничего не украл! Чего вы хотите-то? Это невыносимо,
право слово!