Бросил меня ещё до помолвки, причём в письме. Каков, а? Вру! Не так всё было.
Несколько лет тому назад мои родители договорились с другой семьей о соединении двух магических родов. Мы должны были познакомиться с будущим женихом, а после сыграть свадьбу. И представляете, что выкинул тот индюк напыщенный? Через портального почтальона телеграмму прислал с извинениями. Мол, слишком хорош он для наследницы богами забытых Ледяных равнин. Тьфу на него! И на этого тоже тьфу!
Про «слишком хорош» сама додумала, но уверена, нисколечки не ошиблась…
В общем, господин ван-Альдеран вбил себе в голову, что пропал, рассудок потерял и думал лишь обо мне и только. Ага! Вон лапшу с ушей уже девать некуда, впору в столовую Академии сдавать. Сказочник хороший, не спорю. И небо в алмазах обещает, и прочее… прочее…
Чего мне ещё не предлагали, так это роль любовницы! Стыд и позор! У родителей бы припадок случился, узнай они, какие «щедрые» предложения единственной дочке поступают. Хотя подруги, как одна голосили, что грех отказывать самому Каю ван-Альдерану. Ну, с моими грехами мы уже разобрались чуть раннее. Во всём созналась, претензий не имею, что называется. А вот, кажется, дознаватель считает иначе.
Варево уже почти впиталось в землю, превратив все цветы и растения в оранжерее в чёрные угольки. Котёл распался на части и теперь на самой большей из них уместилась огромная жаба. Она то и дело громко и противно квакала, да вращала красными глазами. Брр, меня аж передёргивает!
— Нарцисса, — обманчиво мягким тоном произнес дознаватель. — Вы сами это придумали или кто помог?
— Сама! — гордо заявила и скрестила руки на груди.
— Знаете, нисколько не сомневался в ваших умственных способностях, моя дорогая.
Ещё один шаг и до меня поздно доходит весь абсурд. Глубокая ночь. Пустынная оранжерея на заднем дворе Академии.
Я и Он.
Кошмар! Я приличная девушка, между прочим. И не нужно на меня так пялиться. А то все гляделки выколю к чертям, вот!
— А что это вы на меня так смотрите? — с опаской протянула.
— Глаза ваши нравятся, — какая-то плотоядная усмешка осветила его лицо. — Но и ниже тоже очень ничего.
Ну, знаете! Это уже дурной тон, мущина!
***
За три месяца до последних событий
Академия Либрем
Старинные часы на каминной полке в кабинете нашей злобной деканши Колючки Микстуровны пробили ровно полдень. Ещё пятнадцать минут и я могу со спокойной совестью уносить ноги из этого гиблого места…