— Это не…
— Я не его жена. — С трудом сдержалась от смешка, когда увидела лицо Томаса. — Меня зовут Эгелина.
— Девчонка из Кабаньего Оврага, — сказал Томас. И добавил выразительно. — Ведьма.
Эрналд протер очки и еще раз посмотрел на меня.
— Настоящая ведьма?
— Она самая. Магичка. Кажется, так вы их называете.
— Да, да, все верно, — закивал мэр. — Леди, — он посмотрел на меня. — Что привело вас в наш городок?
— Он, — кивнула в сторону Томаса. — Местные хотели меня сжечь, но господин Колдер остановил их.
— Думали, она чернокнижница. — И сразу внес ясность. — Брехня. Я ее проверил. — Хмыкнул. — По-любому, не дала кому-нибудь, вот и оговорили.
— Выбирайте выражения, господин Томас! — Эрналд поднял вверх указательный палец. — Неудивительно, что вы до сих пор не женаты. — Он снова обратился ко мне. — Что же случилось с вами в родном поселении, госпожа Эгелина?
— Донос, — я пожала плечами. — А большего не знаю. Буду благодарна, если позволите остановиться в вашем городе.
— Дивная долина открыта для всех, кто не нарушает закон, — сказал Эрналд.
— Уверяю, с этим проблем нет.
— Что ж, тогда присаживайтесь, — он жестом указал мне на кресло напротив своего стола. — Нужно заполнить регистрационные документы.
Градоначальник протянул мне опросный лист. Требовалось указать имя, родителей, дату рождения и место проживания. Абсолютно нормальные, несложные вопросы… если знаешь, кто ты. А кто я? Вздохнув, взяла перо, уронила на бумагу пару чернильных капель и принялась отвечать. Имя: Эгелина. Родители: прочерк. Дата рождения: прочерк. Место проживания: Кабаний Овраг. Закончив, мысленно скрестила пальцы и вернула бумагу Эрналду.
— Ох, уж мне эти сельские… — мэр вздохнул, покачал головой, — никогда детей не регистрируют. Это что же получается, — он поднял голову и посмотрел на меня, — вы даже не знаете, сколько вам лет, леди?
— Двадцать три зимы, господин мэр, — наобум ответила я.
Сперва хотела сказать «лет», но потом вспомнила слова женщины из Оврага «померла еще две зимы назад». Раз тут принято говорить именно так, лучше не выделяться.
— Стало быть… — мэр возвел глаза к потолку и пару секунд считал про себя, шевеля губами, — одна тысяча семьсот пятьдесят четвертый год Третьей Эры.
Что это за «Третья Эра» я не знала, зато выяснила, что сейчас на дворе тысяча семьсот семьдесят седьмой. Уже кое-что.