Мы поднялись на второй этаж. Пол длинного коридора устилал ярко-красный ковер, на стенах висели бронзовые подсвечники.
— Нам направо.
Спальня моей пациентки находилась в самом конце.
— Арин! — он без стука распахнул дверь. — К тебе гости.
На кровати, сидела девочка лет десяти. Худенькая, светловолосая, с маленьким острым личиком. В пышном голубом платье с рукавами-буфами она походила на куклу. Даже поза была соответствующая: прямая спина и сложенные на коленях тонкие ручки.
Как только мы вошли, она вскочила и сделала реверанс. Блестящий и явно доведенный до автоматизма.
— Доброе утро, дядя. — Девочка перевела взгляд на меня. — Доброе утро, миледи.
— Можешь звать меня просто по имени. — Улыбнулась я, чувствуя жалость к этому маленькому роботу. — Меня зовут Эгелина. А ты Арин?
— Да, ми… Эгелина, — кивнула она.
— Я тебе уже о ней рассказывал, — рука Клифтона бесцеремонно опустилась на мою поясницу. — Эгелина целительница. Будет лечить твои мышцы. — Он обратился ко мне. — Жутко неуклюжий ребенок, скажу я вам. Учу ее, учу, как в седле держаться, а она, знай себе, падает. — Барт покачал головой. — Эх, — махнул рукой, — кабы ее мать не была моей сестрицей…
Арин отвернулась и втянула голову в худые плечи, как будто надеялась уменьшиться в размерах или вовсе исчезнуть.
— Это ничего, — успокоила я и отошла в сторону, потому как это было единственной возможностью избавиться от потной ладошки хозяина, уже спустившейся ниже положенного. — Все приходит с опытом. Уверена, из тебя выйдет прекрасная наездница.
Арин неуверенно улыбнулась, а Барт лишь глаза закатил.
— Завидую вашему оптимизму, милая Эгелина.
— Грош цена тому лекарю, который зовет пациента безнадежным, — я заставила себя улыбнуться.
Если он еще раз услышу от него «милая Эгелина», есть риск, что меня вывернет на дорогущий ковер.
— Что ж, — Барт хлопнул себя по круглым бокам, — оставлю вас наедине. А как закончите, выпьем чая.
Он вышел за дверь, и мы с Арин одновременно выдохнули с облегчением.
***
— Тебе когда-нибудь делали массаж?
Арин покачала головой.
— Нет, миледи. Но доктор Хенри лечил растяжение.
— Эгелина, — мягко напомнила я. — Зови меня Эгелиной.
— Дядя говорит, взрослых надо называть лордами и леди. Если, конечно, они не простолюдины.
— Ну, так я и есть простолюдинка, — тихонько рассмеялась. — А вот ты, — аккуратно заправила ей за ухо выпавшую прядь волос, — настоящая леди.