При упоминании сотрудников милиции, предотвративших взрыв, Власов усмехнулся. Притихшая девушка на заднем сиденье напряженно прослушала сообщение. Андрей мельком взглянул на нее. Затравленный взгляд, сжавшаяся фигура, спутанные волосы, нелепая одежда. Да еще этот дурацкий платок. Вылитое чучело огородное.
– Эй, чучело. Приятно быть героем новостей?
Девушка молчала.
– Ты чеченка?
Она стрельнула глазами. Но огонек ярости быстро угас. Сил на злость у девушки не осталось.
– Можешь не отвечать. Вижу, что чеченка. И молнии глазами метать незачем. И так знаю, как вы нас сильно любите. Я вас также.
До поворота на Люблинскую улицу проехали молча. Около метро «Текстильщики» Андрей затормозил. За окном – привычная суета людей, толкущихся между выходом из метро и автобусными остановками. Только милиционеров сегодня значительно больше.
– Выходи, ты хотела, – Власов махнул рукой в сторону метро.
Девушка еще больше сжалась, пытаясь скрыться за дверцей. Ее глаза испуганно таращились на людей в форме около метро.
– Проваливай, я сказал! – повысил голос Андрей. – Вали отсюда!
Крик подействовал на девушку, как удар хлыста. Она распрямилась, во взгляде появилась решимость.
– Я должна быть на небе. Я – невеста Аллаха. Дай мне батарейку.
– Батарейку? Тебе?! Вот сука! – вспылил Андрей и ударил кулаком по колену.
«Жигули» нервно тронулись, проскочив пешеходный переход на красный свет. Андрей гнал машину по Люблинской улице, девушка беспрерывно гнусила:
– Я хочу в рай, я не могу жить. Дай батарейку, меня ждет Аллах. Я должна умереть и оказаться в раю. Зарима, Марета и Яхита уже там. Им хорошо. Дай батарейку. Я не могу здесь жить! Дай батарейку, я заберу с собой неверных, и Аллах наградит меня за страдания. Я хочу в рай!
Андрей свернул в безлюдный проезд, потом съехал на грунтовую дорогу. С одной стороны тянулся бетонный забор, с другой – железнодорожная ветка. Отъехав в темноту, он резко затормозил, выскочил из машины, рывком открыл дверцу.
– Ты что, сука, решила, что я с тобой заодно?! Ты решила, я буду помогать тебе убивать свой народ?! Ты за кого меня приняла, сука? Я воевал против вас в ваших сраных горах. Я стрелял в ваших бородатых ублюдков. Вот! – Андрей рванул рубашку, ткнул пальцем в шрам от пулевого ранения. – Чеченская отметина. А друг мой, Сашка Петров, оттуда не вернулся. Его зарезали в плену. Вспороли живот от края до края и оставили помирать. – Он наклонился к девушке и прошипел: – С тех пор я тоже мочил ваших пленных.