Андрей пытался выяснить имя убитой девушки. Но никто не знал. Он расспрашивал, не видел ли кто-нибудь цвет волос у погибшей? Один фотограф уверенно сказал, что светлые, короткие, он сделал несколько фотографий.
– Где, покажи! – взвился Власов.
– Кадры в редакции, – смутился фотограф и поспешил удалиться.
Светлые! Короткие! Как у Светланы. Ведь ее волосы так подходили к ее имени.
Он попробовал дозвониться до Полины Ивановны, но ее телефон молчал.
Наверное, она где-то здесь, толчется среди родственников заложников. Но эта простая мысль тут же сменилась другой. А вдруг ей уже сообщили о гибели дочери, и она сейчас на опознании трупа?
Андрей метался по всем окрестным переулкам, заглядывал в лица ссутулившихся женщин, но нигде не встретил Полину Ивановну. Он набирал телефонный номер Светы, потом Полины Ивановны и опять Светы, но каждый раз ответом были раздражающе однообразные гудки. Вместе с равнодушными звуками тело пронизывал страх: Свету убили!
Страх и боль сменились решимостью: он должен мстить!
31 августа. 20:33. Пустырь у железной дороги
Андрей отвернулся от упавшей на сиденье девушки, дрожащие пальцы с трудом вытянули сигарету из мятой пачки. Зажигалка никак не хотела срабатывать. Сейчас бы пригодился прикуриватель, подумал он, зря выкинул. Наконец кончик сигареты поймал краткий всполох пламени. Андрей с наслаждением затянулся.
Смертница плакала навзрыд, прикрыв лицо ладонями. Эта обычная бабья реакция на невзгоды судьбы успокоила Власова. А может, подействовала крепкая сигарета. В последнее время он курил значительно больше и перешел на крепкие сорта.
Девушка сквозь плач стонала:
– Я не хочу жить, не хочу…
Андрей, не оборачиваясь, процедил:
– Закончим базар. Сдавать тебя ментам я не намерен. Снимай свой пояс и проваливай.
– Я не хочу жить, – твердила девушка, растирая мокрые глаза.
– Вон железная дорога. Иди, бросайся под поезд.
– Самоубийство – грех, – серьезно ответила террористка и даже прекратила выть. Округлившиеся глаза удивленно смотрели на Власова. Как можно не понимать такого?
– Ишь какая правильная. А что ты хотела сделать около метро? Это как называется?
Девушка села, соединила ладони и монотонно забубнила:
– Я должна умереть за веру. Я заберу с собой врагов Аллаха и тогда попаду в рай. В раю хорошо. Там нет боли и унижения. Там цветы, божественные запахи и вечное счастье.