Рен сжал губы. Он понимал, что для Обито это не просто утрата.
Он видел, как в его словах сквозит не только горе, но и чувство
одиночества. Однако он продолжал:
— Скорее всего, хотели проследить, чтобы никто не узнал о
Шарингане. Даже без использования глаз Учиха, сами по себе они
интересуют ученых... — сказал Обито, словно оправдывая свое
молчание, и его взгляд вновь стал немного мягче, но все равно был
полон решимости.
Все они молча подошли к могиле. Здесь было еще около пятнадцати
Учих, молчаливо стоявших и наблюдавших за происходящим. Глубоко в
их глазах скрывался какой-то тайный смысл, но все они объединялись
в своем горе. Рен почувствовал, как тяжело дышится от этого
собрания.
Все начали молиться. Тишина была плотной, и каждое слово
казалось важным. Рен закрыл глаза, предлагая свои молитвы в тени
горя и судьбы
Глава 15. "Сакумо, почему?!"
Коноха, Страна Огня
Мы стояли на похоронах.
Я чувствовал себя очень странно. В прошлой жизни я терял многих
коллег, поэтому близость смерти и осознание её неизбежности были
мне знакомы. Со временем начинаешь понимать, что смерть приходит
тогда, когда её ждёшь меньше всего. И я это уже принял. Однако
сейчас... Сейчас я чувствую себя просто отвратительно. Больше всего
меня раздражает собственное бессилие. Я даже не знал его бабушку,
никогда её не видел. Но смотреть, как моего друга разрывает боль,
отчаяние и горе — это по-настоящему ужасно.
Я когда-то слышал фразу, что худшее чувство — не когда тебя
ненавидят, а когда к тебе безразличны.
Сейчас я испытываю нечто похожее. Я не чувствую острой боли,
ведь я не потерял никого дорогого. Но, глядя на страдание,
написанное на лице Обито, я просто не могу оставаться
равнодушным.
Все мы были одеты в традиционные тёмные одежды, подобающие
похоронам.
Какаши сложно было прочитать за маской, но его глаза выдавали
его чувства. Он ощущал то же, что и я. Не знаю, были ли у него
похожие мысли, но, по крайней мере, боль и бессилие он тоже
испытывал.
В отличие от нас двоих, сдержанных в своих эмоциях, Гай уже
плакал в полный голос. Его горе от утраты близкого человека было
невыносимо громким, отчаянным, искренним. Мне даже стало немного
стыдно за свою сдержанность.
Но самая неприятная реакция, на мой взгляд, была у Обито.
Ни слёз, ни криков, ни истерики. Только чистое, всепоглощающее,
чёрное, как бездна, отчаяние. Лицо человека, потерявшего свою цель.
Глаза, в которых уже не было прежнего энтузиазма. Только боль.
Настоящая, невыразимая боль утраты.