Я потёрла лицо руками. Что тут
вообще происходит?
— Софи подозревала, что её
попытаются отравить, — пояснил Бриен. — Мы с ней тут успели
сдружиться, и она попросила сделать её двойника. Снова.
— Почему, кто, почему она мне не
сказала? — Викуэль не выдержал, его прорвало. — И почему ваш
двойник лежит так… словно всё удалось.
— Видимо, эти герои что-то не учли,
— проворчала я. — А тебе она не сказала по очень простой причине,
Вик. Подумай, кто мог желать ей смерти, для кого ваш с ней брак был
поперёк горла.
Я оставила друга нервно вращать
глазами, он не сразу придёт к той же мысли, что я пришла
моментально, и повернулась к Бриену и Весеню.
— Двойника изо льда можно уничтожить
без опасности для оригинала, но не наоборот, — пояснила я. — Кто-то
добрался до Софи, и поэтому её двойник в таком состоянии. Проблема
в том, что где-то так лежит и Софи, и мне необходимо убедиться, что
с ней всё в порядке.
Я качнула головой.
— То есть, не в порядке, конечно, но
мне надо убедиться, что она в ближайшее время не умрёт.
Я встала, с сожалением опустив руку
Софи обратно на кровать. Незаметная со стороны вмятинка на её руке
— только она и подсказала мне, что я имею дело с подделкой. Но Софи
и правда грозит опасность, и мне надо её найти первой.
— Изображайте тут безутешное горе, —
потребовала я. — И внимательно следите, кто придёт пособолезновать,
как при этом будет выглядеть и станет ли пробиваться к телу.
Я задумалась, понимая, что не имею
представления, как могли подействовать на подругу эльфы. Выпоенное
зелье совершенно точно имелось, но это была местечковая штука,
эльфам его взять было неоткуда. Да и шла я от противного. Если
проблема в одном лишь чрезмерно успокоительном зелье, то всего и
проблем у нас — убедиться, что Софи никто не додумается похоронить
до того, как она проснётся.
Но я сердцем чуяла, что проблема не
только в этом, и потому хотела скорее найти Софи и проверить.
С мрачным лицом я вышла из комнаты и
зыркнула так, что толпа чуточку поредела. Достаточно, чтобы я могла
пройти.
Хорошо, оказывается, быть королевой.
Никто и слова не скажет, когда ты проносишься мимо, вся такая
важная и неприступная. Никто не подойдёт, не задаст каверзных
вопросов, вроде куда вы прётесь, когда у вас подруга умерла? А как
же рыдать над ней?
— Иссабелия, — так, похоже, я
переоценила собственную важность, потому что в одиночестве мне
удалось пройти только шагов двадцать. — Ты лопату забыла.