Хореограф. Роман-балет в четырёх действиях - страница 2
«Оля, – когда дети не слышали, муж называл её так, хотя ей это не очень нравилось. – Ты испортишь их своими похвалами и восторгами! Вырастишь избалованных и самовлюблённых хвастунов! Никакие они не гении, мальчишки как мальчишки!».
В глубине души Михаил тоже гордился сыновьями, особенно старшим, обожал их, но считал, что растить настоящих мужчин нужно правильно, без излишних сантиментов, что мальчики с детства должны…
А сейчас я должна отдать своего мальчика в танцы.
Она крепко держала Васину ручку: ещё жив был тот страх, когда она его чуть не потеряла. Выглянула во двор в этом чужом, непривычном кавказском городке, почти деревне – и не увидела своего малыша. Господи, только не это, она как-то вдруг и сразу поняла, что её мальчика здесь нет, что надо что-то делать, куда-то бежать… муж был на службе… Юра, Юрочка, почти задохнулась она.
Старший, большой – конечно, не взрослый, всего-то тринадцать, но по сравнению с крошечным Васенькой… десять лет разницы! – мамин помощник, понял с полуслова, побежал на улицу, и повезло, что увидел! Странная женщина в чём-то длинном и чёрном (кто она была? цыганка? городская сумасшедшая?) вела его братика за руку – и они уже вышли на известную всем местным «трубу», которая была как мост над небольшой быстрой речкой, а за ней начинались страшные для городских лес и горы. Детям не разрешали по ней ходить, но Юра, конечно, втайне от родителей ходил – все ребята ходили, что он хуже, что ли… но трёхлетний брат… куда она его ведёт?! Только бы не упали! Юра бросился, побежал по трубе: хорошо, что не в первый раз! нечего слушать глупые запреты взрослых! что они понимают, как бы я смог сейчас, если бы боялся чёртовой «трубы»?! Вася, Васька! Он буквально выхватил ручку брата – женщина отступила, не сопротивлялась, спокойно ушла по трубе.
Олимпиада Васильевна Медведева (Родионова)
Михаил Анатольевич Медведев
Вася
Больше они никогда её не видели.
– Васенька, как ты мог?! – ругалась и плакала Мама. – Ты же знаешь, что такое «нельзя»! Нельзя уходить с нашего двора, нельзя, как же ты?..
Он не знал, что ответить.
…Потом, через много лет (Мама часто вспоминала тот случай, не могла забыть), в своей следующей, взрослой жизни, ему удалось вспомнить взгляд странной женщины: что это было – гипноз? Он же точно знал, что уходить нельзя, он всегда играл в их маленьком дворе, а тогда почувствовал что-то необъяснимое. И все романтические и драматические похищения – из любого сераля! – он представлял себе очень живо: он-то знал, как они делаются, как счёт идёт на секунды, ведь эта расхожая коллизия чуть не изменила всю его жизнь.