День сегодня был длинный, так что, как только в отражающей поверхности появилось милое лицо в веснушках, я чуть подправила поехавшую от постоянного невнимания личину и закрепила результат. Положила на дно большой сумки сначала муссовый торт, за ночь который немного поменял цвет — начинка внутри начала окрашивать всё вокруг себя. Так что, некогда идеально ровная красная поверхность стала с коричневыми проплешинами.
Я пару секунд сомневалась, но потом решила, что и так сойдёт, и засунула сие творение в сумку. Сверху кинула спортивную форму Мэри, потом всякого учительского хлама, убрала личину и вышла за дверь.
— Мириам! — я вздрогнула от неожиданности, но потом взяла себя в руки и чуть повернула голову назад.
— У вас дурная привычка подкрадываться, а потом пытаться напугать.
— Только пытаться? — кажется, дроу пребывал в прекрасном настроении. — Хотите сказать, не получилось?
Я не ответила, а только наклонила голову набок, мол, что нужно? Так что ему пришлось продолжать говорить самому.
— Мы вчера чуть не договорили, вот я и решил, что в вашей миленькой головке могут остаться какие-то мысли, вопросы...
— Остаться... Мысли... — медленно повторила я, начиная закипать. Да за кого он меня принимает!? За молодую девчонку, которую можно носом ткнуть в собственную никчёмность!? За ночь моя обида на его ночные слова не только не утихла, но ещё и возросла. — А с чего вы решили, что я о вас вообще должна думать? Кто вы? Молодой преподаватель, каких множество. Целыми днями гоняете адептов — тех, кто слабее вас. Отыгрываетесь на них, зная, что они не смогут ответить. И всё ради чего? Чтобы казаться на их фоне более мужественным? Увольте — дроу горазды только пускать пыль в глаза и ничего больше. Ваше снисхождение до моей ведьминской персоны мне совершенно не нужно. Впрочем, — я смерила его ироничным взглядом, — как и вы сами.
Голубые глаза напротив во время моего монолога становились всё холоднее, а под конец совершенно заледенели. И пусть магистр Тэй не перестал улыбаться, но улыбка сейчас больше походила на хищный оскал.
В коридоре стало ощутимо прохладнее и против воли я поежилась. Даже не от холода, нет. Холод мне был не страшен.
От его взгляда.
В этот момент мне почему-то показалось, что я перегнула палку и сказала что-то не то. Но следующие слова мужчины напрочь отбили во мне стремление к раскаянию.