— И кто придумал ставить физкультуру сразу после завтрака? — проворчала я, потягиваясь всем телом и перекатываясь с пяток на носки.
— Наверно, магистр Тэй. Ему вообще всё равно, когда заниматься, — Бах Тут планомерно делал приседания и спокойным голосом пустился в объяснения: — Это ещё нас он не очень сильно гоняет. Я слышал, что Стражей он не щадит в принципе. У них же с самого первого года не только физическая подготовка, но ещё и боевые исскуства.
— С первого курса? — не поверил лис.
— Именно, — кивнул орк. — Так что можно сказать, что таких, как мы — обычных стихийников — он по головке гладит.
— Ничего себе, гладит, — пробурчал оборотень себе под нос. — Мэри, я, конечно, всё понимаю, а вот что ты в нём нашла — не понимаю!
Я улыбнулась.
— Тэрри, поверь мне, если бы ты был девушкой, то тоже бы не смог устоять перед его обаянием!
— Не дай Всевышний! — воскликнул лис, а Бах рассмеялся.
— Адепт Тут, вижу, вам весело. Поэтому, вместо того, чтобы делать разминку, вы радостно хохочете. Наверное, уверены в том, что прекрасно сейчас пробежите пять кругов по лесу!
К нам широким шагом приближался дроу. Вид у него был несколько... Ну, не помятый, но раздраженный точно. На завтраке его не было, и моя злость чуть поутихла. Не настолько, конечно, чтобы его простить, но смотреть на него, без желания вцепиться в шикарный хвост, я уже могла.
Он обвёл адептов рассеянным взглядом и остановил его на нашей компании.
— Так что, Адепт Тут, расскажи, что такого весёлого ты услышал — может, мы вместе посмеемся?
Мы с Терри в ужасе расширили глаза, а Бах, ничуть не смущаясь, выдал:
— Мэри говорила Тэрри, что если бы он был девочкой, то не смог бы в вас не влюбиться.
Дроу поперхнулся, а весь курс просто грохнул. На меня смотрели, как на идиотку, а бедный Тэрри мечтал залезть под лавку и не высовыааться оттуда никогда.
— Троллья печенка, за что мне это! — пробормотал Рэй. — На пробежку становись! Пять кругов все отмахивают, как миленькие, а самые весёлые, — тут его взгляд метнулся к нам, — семь бегут.
Наши лица вытянулись.
— А кто тут весёлый? — моментально переобулся оборотень, тряся рыжей шевелюрой и бочком пробираясь к другим адептам, подальше от меня и Баха. — Я вон, например, совсем не весёлый и очень даже грустный, а кто весёлый, тот пусть и бежит, верно Кроули? — обратился он к первому попавшемуся однокурснику.