– Но… – Аргон почесал заросший подбородок, – в Ордэт нельзя попасть просто так. Туда пускают только тех, кто знает то, чего не знают в самом Ордэте.
– Тогда тебе придется добыть такую тайну.
– Каким же образом?
– Лети в Черные Топи. Змеиные жрицы откроют тебе глаза на многие вещи.
Аргон прищурился и протянул:
– Здравые советы закончились.
– Ну, ты единственный в этой деревне любишь мои нездравые советы. Возможно, именно поэтому ветер и выбрал тебя. Возьми с собой Нубу. Эта девчонка не даст тебя в обиду. Ксеона тоже возьми, только посматривай за ним. Он опасный воин.
– Но вряд ли я могу улететь сейчас. – Аргон покачал головой. – Время не то. Все это сулит огромные неприятности, которые придется расхлебывать моему отцу.
– Так помоги ему. Разузнай правду. Взгляни на мир под другим углом, мак. Ты долго бродишь по свету с закрытыми глазами, и я знаю причину, но пора прозреть, ведь многое изменилось. Природа восстала против нас, ты и сам это видел, мой мальчик. А ты задался вопросом – почему? Что мы делаем не так? Мой дом превратился в щепки, а я жил в нем сто сорок два года, Аргон. Это много, уж поверь мне! Что-то пошло не так… – просипел старик. – Мы сошли со своего пути, и нам нужно понять, как на него вернуться.
– Я, Хуракан, вор, а не спаситель.
– А я – дряхлый старик, а не мудрец. Но все-таки люди приходят ко мне за советом.
– Если бы я знал, что ты посоветуешь мне слетать до Рифтовых Болот…
– Ты бы все равно ошивался у меня.
Аргон усмехнулся и почесал вспотевший лоб.
– Так уж и быть, схожу к отцу и поговорю с ребятами.
– Да, и еще, – старик уселся на табуретку и широко улыбнулся, – попроси, пожалуйста, милую Нубу принести мне медовухи. Горло я так и не успел промочить.
* * *
Аргон набросил клетчатую накидку на больное плечо, чтобы отец не заметил кровавых лоскутов ткани, и заправил ее под воротник. Сверху надел кожаную перевязь с клинками и откашлялся.
Эстоф стоял около разрушенной хибары и жадно пил медовуху. Мелкие капельки скатывались по его подбородку.
Заметив сына, он оторвался от бутыли и вытер рот тыльной стороной ладони. На нем была грязная рубаха, а бедра закрывала клетчатая ткань, перевязанная кожаным ремнем. Взгляд его узких глаз остановился на Аргоне.
– Будешь?
– Нет.
– Плохо работал, раз в горле не пересохло.
– Я работал с Ксеоном, а он любит запивать усталость.