Если бы только она могла в это поверить.
– Правда?
– Конечно. Ты мой самый лучший и дорогой маленький друг.
Она еле сдержала горестный вздох.
Когда часы на каминной полке тихо отбили четверть часа, Джек недовольно поморщился.
– Тебе нужно идти, – сказала Лия.
– Да. Мне очень жаль. Прости.
Лия поднялась с кресла.
– Не глупи. У тебя будут неприятности, если ты еще задержишься.
Он взял ее за руку и подвел к стеклянным дверям, ведущим на террасу и в сад за домом. Отсюда можно было пройти на тропинку, уходящую к коттеджу «Колокольчик».
– Иди прямо домой, – сказал Джек, открывая двери. – Не задерживайся, пытаясь подсмотреть, как проходит праздник. Понятно? Иначе ты опять замерзнешь.
– Хорошо, Джек, – покорно ответила она. – Не надо обо мне беспокоиться.
Она сама могла позаботиться о себе, но его участие и забота согревали ее сильнее любого огня.
– Обещаю, что зайду к вам с бабушкой в День подарков[1], – сказал он.
Лия улыбнулась и выскользнула за дверь, на мгновение остановилась и тихо произнесла:
– Уже поют рождественские гимны.
Он вышел за дверь и встал рядом с ней на широкой террасе, где каменный пол был очищен от снега. Когда он машинально положил руку ей на плечи и чуть притянул к себе, у Лии перехватило горло от внезапно нахлынувших чувств.
Из центрального холла доносились восторженные, хотя и несколько фальшивые звуки гимна «Радуйся, мир».
Лия подняла взгляд к небу, темно-синему своду с яркими блестками звезд, и удивленно ахнула:
– Ты только посмотри на это!
Джек проследил за ее взглядом и рассмеялся. Это была падающая звезда, да не одна: за первой понеслась вторая, затем еще и еще, словно их выпустили из ствола пушки.
– Скорее, Лия, загадай желание! – воскликнул Джек.
Ей на ум мгновенно пришло аж два желания: первое – чтобы Джек вернулся домой невредимым, какие бы трудности и опасности ни встретились ему на пути; второе – чтобы однажды они вот так же стояли на этой террасе, но уже как взрослые мужчина и женщина. И тогда она наконец скажет ему, что любит его всем сердцем.
– А ты успел загадать желание? – прошептала Лия.
– Да.
– Ты скажешь мне, какое?
Он чмокнул ее в макушку, прежде чем уйти.
– Нет. Если скажу, оно не исполнится, а кроме того, ты наверняка рассердишься.
Она ткнула его в бок.
– Ты действуешь мне на нервы, Джек Истон.
Он улыбнулся ей, невероятно красивый, и легко сказал: