Два белых лебедя в большом овальном бассейне выглядели огромными заманчивыми поплавками, но Фафа поскорее провела маленьких гостей в следующий зал, не давая им возможности рассмотреть удивительных птиц вблизи. «Дети! Всё потом! Всё потом! А сейчас все идём за мной! Держитесь друг за друга! Все за мной! Все за мной!»
Андрюшка устроился на стульчике в предпоследнем ряду. Рядом расположились незнакомые ему новички, как Андрюшке показалось, уже доведенные до полного обалдения, поскольку не знали, что им делать. Их глупые от перенапряжения мордашки выражали невесть что, а шальные глаза бессистемно шарили по незнакомому помещению.
Да и сам Андрюшка удивлялся, зачем подобное мучение называть веселым словом праздник? Тем не менее, он стойко перенес долгое напутствие заведующей, видимо, возомнившей себя политическим деятелем, которому в хорошем обществе без мудрых речей никак нельзя.
В какой-то момент других родителей, допущенных в зал с другого входа и прижавшихся к противоположной стене, Андрюшка разглядел свою маму. Она беспомощно улыбалась уже вполне освоившемуся сыну, выделяя из всех детей лишь одного его. Уяснив, что мама рядом, Андрюшка был готов вытерпеть многое!
И он действительно мужественно терпел, когда дети, старожилы садика, поочередно демонстрировали новоселам свои творческие достижения. Они вразнобой и очень громко кричали хором известные песенки, лихо танцевали парами и бойко читали давно знакомые ему стишки.
Он вытерпел всё! Уж очень не хотелось расстраивать маму. В последнее время она часто объясняла, как он должен вести себя в этом садике. Парень он сообразительный, толковый, если бес не вселился, как смеется папа. Потому-то Андрюшка давно уяснил, что своим непослушанием маму можно расстроить легко и надолго. А тогда прощай совместное гуляние на площадке с качелями и каруселями, к которым его в последние дни особенно тянуло. И в «торгашку» (так Андрюшка прозвал торговый центр, полный игрушек) уже не попасть. И отчаянно храбрых воробьев в заветном месте хлебными крошками не покормить. Без всего этого жизнь станет совсем неинтересной – только сон да еда!
Нет! Маму расстраивать нельзя, думал Андрюшка, себе дороже выйдет! И он терпеливо дожидался финала совсем неинтересного представления. Однако силы и терпение быстро заканчивались. Уже не раз прогонял от себя Андрюшка спасительную мысль, что мама его обязательно простит, даже если он уйдет отсюда без разрешения, но до сих пор старался держаться.