Маргарет засмеялась, а Ральфу показалось, что зрачки девушки сузились, напоминая зрачки волка.
– Он выжил? – спросил он.
– Конечно, и больно укусил меня за плечо. На этом месте у меня до сих пор шрам, – добавила она. – Хотите посмотреть? Шрам чуть ниже, на правом плече.
Ральф, отшатнувшись, запротестовал, но девушка быстро расстегнула кофточку и оголила правое плечо. Ральф действительно увидел шрам, похожий на укус животного с большими и острыми клыками.
– Мне было больно. Больно и обидно. Он даже не дал мне притронуться к оленю, хотя я была голодна и устала не меньше, чем он, – почти обиженно рассказывала она. – Одного случая было достаточно для меня, чтобы понять, что первый и решающий прыжок был его и только потом мой. Я подрастала, становилась сильнее, перенимая все привычки и уроки Браннена, следуя за ним его тенью и с каждым днем привыкая к нему все больше и больше. Но со временем мне хотелось уже не только друга. Я хотела большего.
Ральф засмеялся.
– Только не говорите, что вы не нравились вашему волку, – заметил он.– Уверен, что вы были красивой волчицей.
Маргарет смущенно улыбнулась.
– Пару раз ночью, когда он спал, я тихонько приближалась к нему, но у него был чуткий сон, а просыпаясь, он отгонял меня, сначала оскалившись, а потом насмешливо смотря в мои глаза. Так продолжалась несколько месяцев. Все мои попытки были напрасными, он отгонял меня, и мне было страшно. До тех пор, пока я забыла страх и…
– …стыд? – понимающе сказал Ральф.
Девушка кивнула головой.
– и стыд, – согласилась она. – Но его не должно быть, когда по-настоящему любишь. У меня кружилась голова не от страха, а от желания. В глазах Браннена я видела уже не злость. Сначала было удивление, а потом удовольствие. Волки – не люди, не задумываются о последствиях и почти не взвешивают "за", или "против". И если решают быть вместе, то не сомневаются друг в друге. Мне уже не хотелось в другую стаю, хотелось быть только с ним. Навсегда, прислушиваясь к его дыханию и ритму его сердца.
Лицо Маргарет становилось все грустнее.
– Остается совсем немного, и я закончу свой рассказ, – тихо сказала она, снова опустив голову.
– Только не говорите, что он ушел,– удивился Ральф.
– Ушел. Но по-другому. Навсегда, – устало рассказывала Маргарет. – Даже у самого сильного и бесстрашного волка в какой-то момент могут закончиться силы. А в тех местах, где мы жили, приходилось бороться за жизнь каждый день, из года в год. Но страшнее, когда на тебя нападают такие же волки, как ты. Только их больше и они безжалостнее. Нам приходилось вступать в схватку с волками. Были те, которые в сезон голода на побережье выслеживали своих. Они знали, что нас только двое и напали. Их было слишком много, даже для Браннена, который мог убежать, но у меня уже не было сил. Я задыхалась, окровавленная и ослабленная, пока он снова и снова, преграждая путь передо мной, не дрался с теми, кто пришел уничтожить нас. Он не давал им приблизиться ко мне, как в первый раз. А я уже не могла ему помочь. На некоторое время нам удалось убежать от них и спрятаться в горах, но мы видели, что к ним присоединились другие волки и они знают, где нас искать.