Нет, именно в том в самом начале всего бытия, создавшего человека как раз ведь именно таковым, каков он и вправду, в сущности, есть.
А это и отягощает существование души, как на грех еще изначально (словно к чертям на жаровню) попросту сразу попавшей в крайне неудобную для нее обстановку, и при подобных злосчастных обстоятельствах над человеком весьма вот довлеет ее или его некогда вплотную всю же душу тяжко обступавший быт.
Причем нависает он впрямь-таки словно нож гильотины, но зачастую он исключительно туп, не слишком остер, а потому куда чаще разве что изранит он чью-либо высокую душу, нежели чем попросту нелепо сгубит ее.
И если человек действительно храбро выбрал жизнь, то ведь обязан он был под нее хоть сколько-то еще непременно подстроиться?
Ну а сама по себе довольно существенная необходимость приобретать все внешние признаки всей окружающей среды есть самая так неотъемлемая часть буквально всякого сознания, а не только лишь разве что тех, кто всецело ниже по всему своему духу и образу мысли.
Это явление совершенно уж объективно и легко объяснимо при помощи самой элементарной логики.
Оно сколь намертво увязано именно с тем во всем так донельзя совершенно уж до чего только непреложным для всех нас обстоятельством, без коего всякая высшая мозговая деятельность была бы попросту исключительно невозможна.
А между тем речь тут идет именно о том, что буквально всем же людям еще с самого зарождения их жизни ничего другого вовсе и не остается, кроме как разве что сколь медленно и постепенно постараться довольно-то деятельно акклиматизироваться ко всей той окружающей их житейской атмосфере.
Причем какой-либо существенной альтернативы этому попросту нет, да и быть ее, собственно, вовсе ведь совершенно так нисколько не может.
И все дело тут вовсе не в некоем сколь неприемлемо маленьком, а не вполне так долженствующем большом задушевном уюте (а куда точнее о буквально полнейшем его безысходном отсутствии).
Нет, разве что лишь о том достаточно просторном удобстве самого вот обыденного житейского существования.
Ну а куда уж точнее речь тут идет именно о самом что ни на есть повседневном бытии в сущей грязи, как суровой данности беспросветно серой жизни.
Что, однако, вовсе не нивелирует чью-либо личность, а лишь весьма так значительно усугубляет все его или ее до чего только явно внешне видимые недостатки.