Поговаривали, что во время войны он потерял всю семью, после демобилизации поехал «куда глаза глядят», и осел в Самарканде.
Ограниченное количество его любимчиков из мальчишек допускалось в святая святых – его сторожку. Сколько интересных предметов в ней хранилось! Мётлы, лопаты, шланги, лейки, топоры, молотки, рубанки, стамески, ножовки, гвозди… В особо исключительных случаях он даже разрешал подержать шланг, когда поливал детские площадки!
А как он рассказывал сказки, когда в редких случаях ему приходилось на часик-другой подменять ночную нянечку! Ну, как детвора могла его не любить? В таких случаях, которые случались довольно часто, дед приходил в группу с чёрным, огромным сторожевым псом Мухтаром.
Плач прекращался мгновенно. Будучи немецкой овчаркой, умный пес по команде лаял, сидел, лежал, ползал. Вскоре вместе с ним по полу ползала, кувыркалась, лаяла, визжала и смеялась вся группа. Добрый Мухтар мужественно терпел детей, которые взбирались на него, лезли ему в нос, пасть, тянули за хвост. Дед сидел здесь же, и по-стариковски пожевывая усы, добродушно наблюдал за происходящим.
Между делом он нюхал табак. Чихал он весьма своеобразно! Тщательно зарядив каждую ноздрю хорошей порцией табака, дед несколько минут сидел, щурясь в приятной томе. Наконец, захлебываясь, с ревом «А-а-а» набирал в лёгкие воздух. В след за тем, из его груди вырывался не ожидаемый всеми раскатистый чих, а нечто похожее на мышиный писк – «Пси-и…». И так раз десять подряд, что вызывало необыкновенное веселье у присутствующих.
Вскоре, уставший от детских ласк Мухтар, сидел у ног хозяина, а напротив, в ожидании очередной сказки, рассаживалось на маленьких стульчиках малочисленное ночное население детского сада.
Дети любили такие вечера, да и нянечке было проще. Она тут же разносила детям незатейливый ужин, который под угрозой прекращения рассказа поглощался беспрекословно.
Ночью полновластным хозяином территории детского сада, огороженной высоченным кирпичным забором, вдоль которого росли непроходимые заросли сирени и жасмина, был Мухтар.
Случалось, когда в душные летние ночи двери в помещениях отворялись настежь, Мухтар прокрадывался в спальные комнаты, где старательно вылизывал спящие детские мордочки. Наверное, своим собачьим умом он считал себя вожаком этой стаи, а детвору – щенками, которые нуждаются в его ласке и опёке. Он не понимал, почему проснувшиеся от его ласк дети, перепугано орут, а заспанная нянечка гонит его веником на улицу.