Другими словами, у меня развилась множественная желудочковая
экстрасистолия. Чертовски опасное состояние! Людей с такими
симптомами обычно сразу же госпитализируют в терапевтическое или
кардиологическое отделения. Но я таким роскошным вариантом не
обладаю.
Теперь понятно, почему принятый мной препарат дал лишь временное
улучшение. Я только что использовал аналог дигоксина – яда, который
замедляет сердечные сокращения и улучшает выброс крови из
желудочков.
Вот только в этом случае он абсолютно бесполезен. Как раз
наоборот, в каком-то смысле я сам себе этим навредил. Недаром
говорят, что часто даже самый лучший врач сам себя лечить не может!
Если бы передо мной был пациент с такими же симптомами, я бы
обязательно это учёл.
А как только недуг коснулся меня, мышление начало работать не
так, как надо.
В таких ситуациях обычно используют препараты «бета-блокаторы»
или «калий». Благо аналог бета-блокаторов у меня уже есть. Вот
только находится он в заначке, которую я оставил на складке
госпиталя. Решил, что он может пригодиться, если у кого-то из
пациентов разовьётся аритмия.
Что ж, значит, сейчас нужно собраться с силами, покинуть кабинет
и добраться до склада. Принять бета-блокатор, который я извлёк из
одного растения, проданного Ксанфием. И получить временное
улучшение.
Да, именно временное. Полностью вылечить меня этот препарат не
сможет. Аритмия купируется лекарствами, но излечивается только
искоренением причины, которая и вызвала заболевание.
Это что же получается? Мне нужно отказаться от обратного витка?
Будто сама судьба подталкивает меня к решению – передать эту силу
Кириллу Мечникову. Что ж, это решит мою проблему с сердцем и вопрос
контракта с военными. Вот только в этой схеме есть два весомых
нюанса.
Я лишусь своей главной способности самозащиты, так ещё и брату
своему подарю силу, которая может со временем его убить. А я
уверен, что Кирилл мало смыслит в темах внутренних болезней. Он
заточен на ранения, контузии, ожоги и прочие травмы, которые
получают солдаты на поле боя.
Сконцентрировавшись на этих мыслях, я, шатаясь будто пьянчуга,
добрался до склада и проглотил несколько ложек порошка, отложенного
для больных с нарушением проведения сердечного импульса.
Прошло пять минут и мне стало гораздо лучше. Я решил не спешить,
выждал ещё двадцать минут, спокойно размышляя о дальнейших
действиях. За это время приступ полностью отступил и не оставил
намёков на возвращение.