Масштаб строения на глаз понять было
сложно, но умные системы замерили приблизительные размеры. От самой
нижней точки, до высшей около четырёх километров, а в
горизонтальной плоскости вместе с лучами — все семь. И ладно бы
размер — у нас мегастанции бывают и побольше. Самое главное, что
она казалась совершенно целой — ни одной заметной пробоины
Да, рядом плавало что-то когда-то
бывшее эсминцем знакомого типа. Мы сбивали подобные, когда пришли
за Кирин. Ему не хватало солидных кусков корпуса.
Конечно, у нас нет оборудования как
на научных станциях, смотрящих на другие галактики. И даже лучшие
наши разведчики не рисковали подлетать близко. Но чёткости хватало
видеть разорванные палубы и следы от попаданий большими калибрами.
Тут произошло крупное сражение.
— Это не верфь, — заключила Анна. —
Вообще не похоже на промышленные объекты Старших.
— Орудийная платформа? — предположил
Юрий.
— Нет… мы бы пушки разглядели отсюда.
У Старших вообще не было привычки их прятать. Да и что она
охраняет? Газовый гигант? Разбомбленной планеты не заметно, да и от
звезды слишком далеко. Я… вообще не могу предположить какого типа
эта структура. Да и место странное. Я даже на карте дредноута не
припомню координаты настолько удалённые от центра Млечного
Пути…
— Аналогично! — восторженно заявила
Аура. — Так, держите в курсе! Я на Ронина! Огневой мощи у него
маловато, но прикрою! Ого, фрегат! Аккуратно, у них мощная
плазменная пушка и деструкторы щита!
На экране высветилось сообщение:
«Внимание, вход в условный внешний
периметр Сектора Последний Порог ПР-О 201 д1».
Внешние секторы называли с размахом.
И, кстати, внешние регионы очень большие. Этот сектор простирается
вплоть до Бездны, протянувшейся вдоль значительного отрезка
внешнего края Млечного Пути.
Мы всё ещё приближались к системе,
снизив скорость варпа и высматривая что-то, способное перебить наши
«современные модернизированные корабли» одним плевком. Подобного
пока не было, но и прогулкой это не будет.
Чёрт, как же мы с Марцинкевичами
тогда рисковали, просто прыгнув в систему!
На связь, само собой, вышел Вавилов —
суровый и серьёзный. Так что не захочешь сказать слово поперёк. Он
всегда так представал перед подчинёнными. Белый комбез с алыми
полосами делал его вид менее мрачным, но не настолько, чтобы
сломать образ.