Всё, что проносилось сейчас у меня перед глазами, было постоянной битвой, в которой помощи практически не было. Я – никому не нужная детдомовка. Мало кто помогал мне, лишь в старших классах, когда к нам в детдом пришла Антонина Петровна, всё понемногу стало улучшаться. И уже никто не обзывал меня и ни разу не ударил из-за моей хорошей учёбы. Антонине Петровне было тяжело бороться с непрекращающейся бюрократией и ненужной демагогией чиновников. Боролась она, не опуская рук, и я всегда брала с неё пример. Но сейчас брать пример мне не хотелось ни с кого. То, что произошло недавно, заставило меня взглянуть на жизнь по-другому.
"Ты никому не нужна, поняла? И мне тоже! Дура девственная, корчит из себя недотрогу. Двадцать один год скоро, а у тебя мужика не было. Знаешь, почему? Потому что ты никому не нужна. Таких, как ты, отстреливать надо. Прямо в детдоме!"
Я нанесла ему сильный удар по лицу и еле успела увернуться от ответного. Спасаясь бегством, я впервые подумала, что не хочу жить. Почему он так со мной, рыдала я весь вечер и ещё несколько дней. Наверное, я сама была виновата во многом. Нельзя было доверять мало знакомому мужчине. Но он так ухаживал… Он просто вскружил мне голову. Мои немногочисленные подружки, жёстко битые жизнью, как и я, жутко мне завидовали. Ещё бы, встретить принца на белом коне! Я была счастлива и потихоньку готовилась к свадьбе. Ну, это я одна, конечно, готовилась, разглядывая подвенечные наряды и, особенно, фату. Она символ чистоты и невинности. Я мечтала, как её снимет с меня муж в первую брачную ночь…
Подружки называли меня наивной дурой, иногда ещё похуже, убеждая, что принцев нет, а современным мужчинам начхать на символ невинности и вообще на невинность.
– Ладно, – согласилась я, – допустим. Но я всё равно не хочу становиться женщиной просто так. С кем попало.
Девчонок это раздражало, и, наконец, одна подружка сказала, что мне надо подороже продать свою девственность, а на вырученные деньги пригласить их всех в хороший ресторан или ночной клуб. Я шутку оценила.
Отношения с Андреем развивались стремительно, домой в мою крохотную хибарку он не напрашивался, но предложил поехать отдохнуть, а потом всё решать с нашими отношениями.
– Ты тогда познакомишь меня с родителями? – наивно спросила я, с трепетом ожидая ответ.