– Одеваюсь, – ответила, стараясь казаться невозмутимой. Словно мы на званом приеме, где я ни разу в жизни не была, общались.
– И как? – он присел рядом со мной на корточки, с любопытством оглядывая.
– Уже почти все.
– Я вижу, – хмыкнул лорд. – Свободны, – чуть громче – охране. – Где горничная? – снова мне.
– Не знаю, тут никого не было, когда я проснулась.
Лорд Агнар вздохнул, перевернул меня на спину, одернул подол сорочки и поднял на руки.
– Рано тебе вставать еще, – он вернул меня на кровать, натянул одеяло на ноги. – Сейчас пошлю за Хейдом и выясню, где горничная.
И действительно, удостоверившись, что я надежно сижу и падать не собираюсь, северянин развел бурную деятельность. Сначала появившийся меньше чем за минуту лекарь обстоятельно исследовал мой организм за ширмой. Он стучал молоточком, с умным видом держал палец на моем запястье и отсчитывал вдохи, прикладывал трубку к груди, смотрел горло…
– К счастью, никаких видимых и внутренних повреждений у девушки нет. Разве что горло немного красное, – докладывал он потом лорду, тогда как Летия помогала мне надеть рабочее платье – одно из тех, что она передала мне несколько дней назад. В богато обставленной комнате главы миротворцев я смотрелась как что-то чужеродное, не соответствующее. – Она отделалась ушибами и общим истощением организма, что, в общем-то, не удивительно. Девочке нужен покой, укрепляющие и тонизирующие отвары, и через пару-тройку дней она будет как новенькая, молодой организм возьмет свое.
– А ты ушлая, – шепнула Летия, расчесывая мои волосы. – Почти сразу в кровать к главе запрыгнула, и как только у тебя получилось, с твоей-то внешностью? Поделишься секретом? Леди Гейре ты и в подметки не годишься, однако ее лорд еще сегодня утром с конвоем отправил.
– Все не так, как ты думаешь, – устало ответила я, но вряд ли Летия мне поверила.
– Подай Дорофее обед, – очень вовремя появился лорд Агнар и окинул нас внимательным взглядом, а мне не пришлось продолжать неприятный разговор с горничной. Может, стоит попросить, чтобы ее поменяли? Хотя вряд ли на ее место придет кто-нибудь, кто не отнесется ко мне с тем же недоуменным пренебрежением. Разве что Кона, но она руководит кухней, да и на роль горничной уже вряд ли годится.
Пока я вяло ковырялась ложкой в бульоне – аппетита не было, появилась мама. В присутствии лорда она вела себя скованно. Единственное проявление сильных эмоций, которое она себе позволила – это порывистые и крепкие как никогда объятия.