Доехали до дома. Дед вкратце обрисовал как выглядят наши
«крепостные-огородные».
— Ну, Аня... ээ... ну вот такая, — и дед показал что-то руками
на уровне груди, — И ещё Злата... ээ.., короче, сам разберёшься. В
душ их пускай, и постирать на машинке я тоже разрешил, шобы с
мужиками в очереди не стоять. Ладно, давай, я — в Горячий!
Дед махнул рукой и, забрав из холодильника бутылку «ореховки»,
скрылся совсем не в том направлении, которое указывал. Я, скинув
шмотки и переодевшись в драные шорты, радостно погнался за котом
Тихоном, который пытался делать вид, что убегает.
В станичке на улицах никого из знакомых пацанов нет. Ясно: или
все на море, или на речке, а кто-то разъехался по отпускам с
родителями. Даже «ёбнутого» мотоциклиста-Воробья не видно.
Вот тебе и отдых. Никого! Идти по одноклассникам и навязываться
в гости — не моё.
Сидеть дома, смотреть видик? Ну почему бы и нет. Варить самогон?
Ну а чем ещё заняться? А как только я сварю сэм, так народ сам
непонятно откуда появляется. Ну, тем более, голову пора в порядок
привести. Надо будет вызвонить Машку в её ателье, пусть в гости с
Витьком заскакивают, давно не виделись. Я побродил по улицам и
никого, кроме малышни и малолеток лет десяти-двенадцати, не
встретил. Зашёл в прохладную летницу, упал на диван в зале и врубил
видик. Щёлкнул тумблером вентилятора, раскрутил его рукой. Хорошо,
но скучно. Тихон подкрался и запрыгнул мне на колени. Скотина
мохнатая!
— Хазяееен, хазяееен! — раздались вопли на улице.
Ну, вот кто там ещё приперся? Оказалось — «тётки-молдаванки». Ну
как тетки? Лет по двадцать пять, максимум. У одной были такие
выдающиеся сисяндры, что я сразу опознал в ней Аню. Вторая, в синем
рабочем халате и с косынкой на голове, ничего такого
примечательного.
— Чего вам? — буркнул я, рассматривая гостей.
— А ты внучок Казимира? — спросила сисястая Аня, подойдя
вплотную и рассматривая меня.
— Да, — буркнул я, — ещё не определившись с линией
поведения.
— Здоровый, — одобрительно сказала Злата в халате, — и белесый,
чисто немчик. Мы в душ пришли и по огороду.
— Ну, я понял, мне дед говорил. А чего по огороду?
— Та разберемся, мы уже здесь убирались, — махнула рукой Аня, —
где шланги и тяпки знаем. Ты тут не менжуйся, пока здесь бегать
будем.
Хотелось бы сказать, чего тут менжеваться. Но не сказал, ибо
молдаванки скинули свои рабочие халаты и повесили их на бельевые
верёвки. Блять, они не в купальниках, а в обыкновенных лифонах и
спортивных трусах. А у Златы под косынкой оказалась целая грива
роскошных чёрных волос. Я, сделав вид, что мне пофиг, ушёл в
летницу и расположился возле окна в зале. Есть что поинтереснее
видика. Девушки споро работали тяпками и ворочали шланги, весело
переругиваясь и посматривая в сторону окна, в котором я маячил,
якобы читая книжку. Вот же дед, старый проказник Казик!