Поэтому в рамках прикладной психологии приходится признать, что выживание важно лишь условно и временно. Оно не покрывает всей жизни. Часть воплощения мы живем так, что могли бы пожертвовать телом ради главного. Но часто забываем об этом главном и потому влачим существование, в сущности, уже не сражаясь за выживание, но и не умирая, пока не израсходовали запас сил.
Если в такой период жизни главная задача вспомнится, человек сможет вершить чудеса. Но жизнь устроена так, что мы должны побеждать не только внешние сложности, но и внутреннее препятствие – нашу склонность терять осознавание и присыпать с открытыми глазами. Это и есть то, о чем говорил Беркли, если упрощать.
Мы боимся жить и потому погружаем себя в облака образов, звавшихся у мазыков лопотью, которые держат нас в сноподобных состояниях и не дают видеть действительность. И нас это устраивает.
Однако однажды приходит время, когда потребность вырваться из этой ловушки становится так сильна, что ты начинаешь чувствовать вкус таких состояний, в которых тебе удается заметить непознанное. Даже если эти мгновения случаются нечасто, они становятся тем, ради чего ты живешь. И в них сладость, потому что они расширяют сознание.
Точнее, расширяют ту часть сознания, в которой ты свободен от лопоти и где есть ты, а не образы чужих знаний. Чтобы созерцание случалось, к таким состояниям надо развить вкус. И делать усилие, позволяющее вырваться за пределы того, что тебе уже ведомо.
Именно тогда приходит знание.
Но это личное знание. И перед тобой встает вопрос: оставить его лишь для себя или сохранить для всех? И если ты ученый, то, значит, однажды, в одной из неведомых и давно забытых жизней, ты принес торжественную клятву богу, который в Греции звался Аполлоном, а на Руси, кажется, Семарглом, что посвятишь свою жизнь охоте за знаниями ради лучшей жизни людей.
Лучшая жизнь – это вовсе не более сытая земная жизнь. Земная жизнь – это выживание. А лучшая начинается после нее, после того как выживание обеспечено. Тогда, когда решены все основные задачи, ты начинаешь жить по душе и ради души. Это и считалось лучшей жизнью.
Вот ради нее ты и клялся кому-то из богов однажды. Впрочем, это мог быть вовсе и не бог, а, к примеру, титан вроде Прометея или асура вроде Варуны…
Какая разница! Главное, что, если ты настоящий ученый, эта клятва живет в глубине твоей души. А душа твоя знает, кому ты приносил свою клятву и чего она стоит. Впрочем, чего она стоит, могу сказать и я.