Очень правдоподобное предположение, но вот беда: мы не просто помним подобные состояния, мы их как-то умудрились запомнить! А для этого их надо было видеть прямо во время их существования. И если это и ощущалось как восприятие со вниманием, значит, мы видели свое внимание прямо во время его существования. И, значит, внимание можно наблюдать непосредственно.
Если бы это было не так, мы бы имели опыт наблюдения себя только без внимания, поскольку оно ускользало бы от нас с каждым переключением восприятия. Но мы, похоже, действительно способны наблюдать себя в состоянии внимания, ухватывая то ускользающее нечто, что только что было направлено на слух, а вот уже перетекает в наблюдение за восприятием. Знаменитый парадокс, описанный в прошлом веке как наблюдение за наблюдателем…
Не хочу сейчас вдаваться в это дзэнско-чаньское, а в действительности йогическое упражнение и всю его метафизику. Пока для меня важнее то, что собственное внимание всегда можно ухватить за хвост, то есть успеть заметить. И оно не исчезает, как только я задумал переключиться на наблюдение за ним. Этот как раз признак того, что внимание не есть явление метафизическое!
Оно явление психологическое, то есть имеющее некую, условно говоря, плоть и кровь. Метафизика, как она исходно была заложена Аристотелем и развивалась в Новое время после Декарта, болела некой отстраненностью от действительного мира. Во времена после Аристотеля она строилась по законам логики. Это сохранилось и после Декарта, однако значительно усилилась некая математичность самого подхода к метафизическим понятиям.
Психологизм, как это видно на примере многих философов прошлых веков, изгонялся из философского способа думать, чтобы произошло некое очищение исследуемых понятий. Особенно ярко это отразилось на феноменологии Гуссерля, которая в сущности является разновидностью логики. Почему я говорю о ее математичности?
Да потому, что никто, включая Канта или Гуссерля, не задался вопросом о действительной природе того же Логоса или Разума. Точнее, им казалось, что будет очень хорошо, если их оторвать от живого человека и рассматривать как некие космические явления, которые существуют сами по себе. И которые редкие философы могут использовать, а остальные люди только портят своей низменной связью с миром и обычной жизнью.