По дороге могущества. Книга вторая: Лимрак - страница 19

Шрифт
Интервал


Вдали загремела решетка и послышались шаркающие шаги. Я поднял голову и посмотрел на повесившего уши гоблина, который добрёл до своего лежака и плюхнулся на него, мрачно насупившись.

– Гобля не знал, что ты мыфа, – буркнул он.

Я вздохнул и развеял фолиант, практически не обратив внимания на прокатившуюся по телу дрожь удовольствия.

– Знаешь, Тыждак, я до этого дня и сам не был в курсе. – Ушастый вопросительно выгнул бровь и я пояснил: – Я лимрак, приятель. Это что-то типа оборотня. И недавнее превращение в крысу было для меня первым.

– Лимрак-шлимрак! – его губы скривились. – Я-то думать, нашёл большой сочный мыфка! Красна кровушка, многа кусноватова мясца, ммм, ням-ням! А это не мыфа! Это Саргошка! Тьфу! Ааа, нафер!

Он махнул рукой и уставился на тлеющие остатки костра. Да уж, я его прекрасно понимаю – спустя несколько дней голодухи наконец-то найти сочный кусок стейка, притащить его домой, любовно насадить на вертел и приготовится к пиршеству, но получить в итоге мощный облом.

Стоп! Притащить??

Я вытаращил глаза.

– Гобля! А где мои вещи?! Моё снаряжение? Моё оружие???

Я чуть было не бросился к нему и не схватил за грудки, чтобы как можно быстрее вытрясти желанный ответ.

– Да тута всё. Вон, в куче валятся. – Гоблин раздражённо мотнул головой в сторону угла, где располагался его импровизированный склад. – Гобля хороший хозяин, он добро не бросат.

У меня словно от сердца отлегло. Уфф, Древние, даже представить себе не могу, чтобы я делал без Халдорна. Как же хорошо, что ушастый тащит к себе всё мало-мальски ценное!

По всему помещению вдруг пронеслись бурлящие звуки и Тыждак схватился за живот.

– Хрр, шхайрат! Жратя хочеся!

Услышав о еде, мой желудок поспешил выразить свою солидарность с озвученным желанием. Хмуро покосившись на меня, гоблин поднялся и, ворча, подошел к ящикам. Продолжая бубнить себе под нос, он порылся в них и достал две сморщенные лепёшки. Бережно держа их в руках, Тыждак сглотнул и, немного поколебавшись, всё же направился ко мне и нехотя протянул одну. Я быстро схватил ее, пока он не передумал, и бросил невольный взгляд на ту, что осталась у него. Заметив это, Гобля поспешил вернуться на свой лежак, крепко прижав к себе черствый хлебец.

Вздохнув, я опустил глаза на собственный сухарь и тихо спросил:

– Это ведь последняя, да?