Дайана прекрасно знала про боязнь Хэтти. И порой нещадно издевалась, залезая на парапет у неё на глазах.
«Ридделлы не ведают страха. Ридделлы всегда сильны. Ридделлы – что ястребы: любят высоту и небо», – мысленно повторив заученные с детства слова, Дайана погладила свой холодный, рельефный перстень и обернулась.
Хэтти стояла на том же месте: напуганная, жалкая… Того и гляди ветер унесёт её – хрупкую, точно осенний лист, – прямо в грозу.
– Уходи, – приказала Дайана, мрачно посмотрев служанке в глаза.
Хэтти снова промямлила нечто похожее на «барон» – и получила презрительную гримасу в ответ.
– Хватит трястись. Тебе приказано следить за мной и оберегать – так? Вот и убереги меня от необходимости кричать. Уходи.
Договорив, Дайана резко отвернулась, отчего всколыхнулась подбитая мехом накидка, и вконец перестала обращать на служанку внимание.
…Непокрытые волосы тяжелели от воды, облепляли мрачное донельзя лицо. Буря раскручивалась над замком, гнула верхушки дубов и вязов, тревожным шёпотом отдавалась в лесу; густая, без единого просвета, пелена плащом с ведьминых плеч опускалась на Хокклоу.
Дайана протянула руку. Капля разбилась о доверчиво подставленную ладонь, слезинкой скатилась по запястью. Дождь припустил сильнее, облекая лицо прозрачной водяной маской.
…Раскат грома – и на башне появится девочка…
Сердце обдало внезапным холодом.
…и она безбоязненно выйдет из Хокклоу… Побежит ему навстречу…
Никуда она не побежит. Всё это – сказка. Самообман.
Ногти скользнули по мокрой насквозь ткани, рука неловко накинула капюшон.
…Быть может, кто-то давным-давно выложил над его телом каменное кольцо-койт… Быть может, перстень, такой же, как у неё, уже давно покоится на дне вороньего гнезда, среди костей и помёта…
Дайана отвернулась от грозовой пустоты и пошла прочь, низко опустив голову. Так и не покинувшая её Хэтти засеменила следом.
Звук быстрых шагов гулко отдавался от стен. Пламя факелов, что крепились в железные кольца, дрожало и подобострастно пригибалось, стоило пройти рядом. Сквозь узкие окна ещё пробивался свет, но день был пасмурным и уже затухал, поэтому на пути Дайаны то и дело попадались слуги, зажигавшие факелы.
Она раздражённо кивала в ответ на поклоны и стремительно пролетала мимо, чувствуя, как вслед ей смотрит блёклый, малоподвижный взгляд. Безымянные, безголосые и почти одинаковые слуги были неотъемлемой частью Хокклоу. Исключение составляла лишь Хэтти, которая единственная имела имя и не была немой. Хэтти не особо дружила с другими слугами, однако, если Дайана, задумавшая какую-нибудь авантюру, натыкалась на одного из Безголосых, очень скоро появлялась рядом с ней и принималась учить госпожу уму-разуму.