– Да, – сухо ответил Борис, показывая взглядом рыбаку, чтобы тот наливал еще.
– Приснился, а через несколько дней мне сообщили, что он скоропостижно, – Борис щелкнул пальцами, – того.
– Так это, наверное, совпадение? – сказал рыбак, протягивая Борису рюмку.
– И я бы так подумал, – продолжал Борис, – если бы не один случай месяцем ранее.
– А что? – буркнул второй.
– Да ничего, – очередная стопка скользнула в Бориса, – ее младший братишка, провалился под лед на реке.
Второй выпучил глаза глядя на него.
– Хочешь спросить – что? – тон Бориса становился раздраженным, – И все.
Мужчина перевел взгляд на рюмку, а затем трясущейся рукой поднес ее ко рту.
– Ну, не знаю, – подхватил рыбак, – это ничего не доказывает.
– У нас была собака, – резко перебил его Борис, – прожила с нами много лет, очень много. Так вот, как-то летом мне жена рассказала, что ей приснилось, как она гуляет с Каратом, по каким-то неизвестным улицам и не может найти дорогу домой. Я понимаю, это сон, обычный человеческий сон, но все же. Мой пёс мог найти дорогу домой когда угодно и где угодно. Проверено и не раз.
– Так сон же. – вставил рыбак.
– Ага. Утром я нашел его за сараем. Тогда я подумал, что его просто отравили, есть доброжелатели, но, потом, когда это случилось с ее братом, и она мне рассказала, что и он имел неосторожность присниться ей несколькими ночами ранее, я призадумался. А спустя еще некоторое время, жена рассказала и про моего брата. После этого, я напрягся по-настоящему. Точнее сказать – где-то в подсознании я стал ожидать известий. Сами понимаете каких, и они не заставили себя долго ждать. Ну, а теперь я в поезде. – Борис нервно оглянулся по сторонам.
Он глубоко и тяжело вздохнул. Я лежал на полке словно завороженный. Поначалу рассказ моего попутчика казался мне нелепым, может даже забавным, но теперь я смотрел на этого крупного мужчину, и абсолютно не понимал, что мне думать. Они выпили еще по несколько рюмок, откупорив очередную бутылку, прежде чем Борис пригласил рыбака выкурить по папироске. Все это происходило в полной тишине. Никто не говорил ни слова. Когда он встал в полный рост, я резко закрыл глаза, чтобы не выдать свое бодрствование, а после того, как они вышли, я развернулся к стене и погрузился в свои мысли. Одинокий, полусонный, шатающийся даже в сидячем положении попутчик меня не интересовал.